Безумие (ЛП)

— Не имею ни малейшего представления, что он хочет от этих девушек. Но мне кажется, он также испытывает тебя, Алиса.

— Зачем ему это? — я чувствую, как из моих пор выходит злость.

— Он хочет знать, настоящая ли ты Алиса, — во взгляде Пиллара нет никаких эмоций.

На мгновение я пытаюсь поразмыслить над вариантами того, кто я есть на самом деле. Потом я снова смотрю Пиллару в глаза.

— Вы понимаете, что это мой первый день среди вменяемых людей, — говорю я, думая о том, во что я ввязываюсь.

— Если ты дожила до 19 лет среди бактерий и паразитов, сможешь выжить среди нормальных людей, — он делает затяжку своей трубки.

— Но вы же понимаете, что для меня это слишком. Я не хочу, чтобы в свой первый же день нормальные люди назвали меня ненормальной.

— Ты слишком сильно переживаешь из-за других людей, Алиса, — говорит он. — Учись у меня: нормальное — это мирское, безумство — это новая чернота.

Я даже не могу улыбнуться от такого абсурдного комментария. Спасение жизни — это такая большая ответственность. Не уверена, что могу спасти сама себя. Все, о чем я могу думать, это: «Как бы поступила настоящая Алиса?».

— Конечно, спасла бы девушку.

ГЛАВА 17

За пределами психиатрической больницы Рэдклиффа, Оксфорд

Когда Том Тракл открывает для меня дверь лечебницы, я закрываю глаза от солнца. Хоть и слабые против снега, я чувствую, как его лучи обжигают мое лицо. Наверно, потому что мы не встречались так давно.

У меня коченеют ноги, когда снаружи мое лицо облизывает холодный ветер, как недобрая собака. Мысль о том, чтобы снова столкнуться лицом к лицу с нормальным миром, уже не такая захватывающая, как я думала. Я как будто скучаю по тусклым коридорам и сумасшедшим лицам пациентов. Чувствую себя не в своей тарелке, когда смотрю на то, как вокруг меня ходят люди в костюмах и пальто. Интересно, а если эволюция шла не от человека к обезьяне, а от ненормального человека к безумному?

Я делаю глубокий вдох и шагаю к выходу. Звук закрытой двери у меня за спиной отдает в затылке. Чувствую себя опустошенной, покинутой в этом новом мире. Я нахожу ироничным свое раннее желание сбежать из лечебницы. Если бы смотрители только знали, какой запуганной я себя сейчас чувствую. Интересно, Пиллар всегда возвращается назад именно поэтому? Возможно ли такое, что он просто не может находиться среди нормальных людей, поэтому начинает их убивать?

Я иду до первой автобусной остановки с книгами в руках. Я даже на них не посмотрела. Было так хорошо стоять посреди людей и просто ждать автобус. Никто не знает, что я безумна. Никому нет до меня дела, думаю, будет не сложно представить все так, что я одна из них. Одно из преимуществ того, что тебя никто не знает, — это то, что ты можешь притвориться кем угодно.

Сев в автобус, я оплачиваю проезд до Оксфордского университета, который не так уж и далеко от лечебницы Рэдклиффа, люди называют ее «Уорнефорд Хоспитал». Думаю, название «лечебница» их смущает. Забавно держать в руках деньги. Если я дам вам эту бумажку, вы позволите мне сесть в автобус? Смешно.

Я выбираю место у окна в последнем ряду и сажусь. Я привыкла сидеть, прислонившись спиной к стене камеры. Последний ряд подходит мне очень хорошо. Я стараюсь не притянуть колени к груди и не уткнуться лицом в ладони, как я обычно делаю. Это напоминает мне о том, что здесь я совсем одна без своей Тигровой Лилии.

Не знаю, как буду себя чувствовать, если со мной сядет кто-то рядом. Приближенность к другим не кажется мне хорошей идеей. Я уже давно не сидела ни с кем рядом. Не уверена, что вообще смогу с кем-то вести обычный разговор. А что если они меня спросят про какую-нибудь улицу? А что если спросят о том, где я учусь? Или кто я такая? Я смотрю на свои книги. В основном они по психологии и философии. Хотя одна из них детский роман. Он называется «В конце книги есть Сумасшедшая Девочка». Мне становится смешно. Я так понимаю это проделки Пиллара.

У меня жужжит телефон. Я оглядываюсь по сторонам, будто собираюсь сделать что-то неправильное. Я просто к этому не привыкла. Беру телефон. Это сообщение от Пиллара. Помимо телефона горячей линии по психической помощи, это единственной номер у меня в списке контактов. Пиллар не перестает со мной играть.

— Все в порядке? — читаю я в его сообщении.

— Немного неудобно находиться среди людей, — пишу я, с трудом нажимая на маленькие кнопки телефона.

— Ты видишь кролика с часами, который опаздывает на встречу?

— Нет, — хихикаю я и думаю, люди это замечают.

— Тогда все в порядке. Ты студентка психологического факультета с исключительно высокими оценками, если вдруг тебя кто спросит.

— Почему психологического?

— Многие серийные убийцы и преступники на каком-то этапе изучают психологию. Так легче их вычислить, — пишет он. — Я хочу, чтобы ты была среди них.

— А Чеширский Кот изучал ее?

— Конечно. Скажи мне, что ты видишь вокруг себя, Алиса?

— Деревья, тротуар, гуляющие люди за окном.

— А пассажиры в автобусе?