Безумие на двоих

− Я думаю, Никитенко, вы можете сказать мне, зачем энергомашиностроительному предприятию, проектирующему, изготавливающему и обслуживающему паровые, гидравлические и газовые турбины различной мощности, проще говоря, металлургическому заводу, а ещё точнее её хозяину Демидову Рудику Суреновичу моя частная фирма программного обеспечения и разработки компьютерных игр?

− Он предложил вам купить у вас «Трафарет»?

− Да, − я провёл губами по нижней губе, а потом вытёр её большим пальцем, скоро снова убрав обе руки за спину.

− Поверхностно, у меня есть только одно предположение, − как всегда раскладывая перед собой, на моём столе кипу ненужных бумаг, скорее всего по многолетней привычке, позволяющей ему лучше сосредоточиться на обсуждаемом вопросе, хрипловато заговорил Павел Дмитриевич. − У Демидова есть единственный сын, и тот появился на свет, да и в жизни Рудика довольно поздновато. Мать паренька умерла от какой-то нехорошей болезни, и только после её смерти Демидов воссоединился с сыном. Ваш «Трафарет», как вы уже поняли, Владислав Сергеевич, старику ни к чему, но вот для блудливого и непутёвого сына, каким не к чести отца вырос мальчик, в самый раз, потому как собственную металлургическую империю для такого чада жаль. − Адвокат пожал плечами и развёл руками на собственном языке жестикуляций.

− Ваша осведомлённость откровенно пугает меня, Павел Дмитриевич, − усмехнулся я, наконец, присоединяясь к своему юристу и занимая своё кресло. − Но, честно говоря, я предположил то же самое, −  кивнул адвокату, вспоминая свою пикировку за завтраком с Демидовым.

− Похвально, Владислав Сергеевич, похвально, − высказался юрист, а мне почудилось, что вместо обращения по имени и отчеству, этот взрослый мужчина мог бы выговорить мне «мой мальчик».

− Спасибо за информацию, Павел Дмитриевич. Не думаю, что у нас могут возникнуть осложнения с этим делом, но на всякий случай, наведите дополнительные справки насчёт Демидовых и давнего друга Рудика Суреновича Свиридова Юрия Алексеевича.

− Как скажете, Владислав Сергеевич. − Никитенко поспешно собрал свои разложенные документы в одну охапку и быстро встал.

− Можете заниматься своими делами, вы свободны. − Я отпустил адвоката и позвал Настю кнопкой вызова секретарши.

− Да, Владислав Сергеевич? − девушка появилась очень быстро, закрывая за собой дверь.

− Пошлите в загородный дом работников садовой службы, чтобы позаботились о деревьях и рассаде. Я не смогу проконтролировать работу сам, поэтому пусть сдают работу моему отцу − Калнышеву Сергею Ивановичу.

− Хорошо, Владислав Сергеевич. Что-нибудь ещё?

− Нет. Вы можете идти. Хотя нет, постойте! Нарциссы. Пусть посадят только нарциссы. Везде нарциссы.

− Будет сделано, Владислав Сергеевич.

Маленькая стрелка на часах застыла на отметке одиннадцать и  не сдвигаясь на следующее деление, и минутная и секундная стрелки не желают помогать своей маленькой подружке и ползком добираются до двенадцати. Вот он, ещё один круг, ещё шестьдесят секунд, ещё одна минута, и нужно сосчитать ещё шестьдесят, чтобы прошёл  один час, а потом ещё и ещё…

Неделя. Прошёл не один час, а целая неделя после нашего расставания. Я боялся отчуждения Миры? Нет, она оказалась благороднее и оставила за собой роль сестры в моей жизни. Запоздалую роль.

Для всех окружающих, она как будто бы стала добрее, живо интересовалась сроком беременности у Лизы, поздравляла Анатолия со скорым отцовством, родителей с намеченными ролями бабушки и дедушки, а восторженнее всего воспринимала собственное назначение в ранг тёти. Меня её поздравления не обошли стороной, хотя именно это я предполагал заранее, но она невинно и истинно по-сестрински заявила, что в амплуа дяди, я буду смотреться просто обворожительно. Её безобидная шутка была встречена весёлым дружным хохотом, фальшиво растянув мои губы в усмешке для отвода глаз. Ни разу за эти три дня мы не оставались с Мирой наедине, всячески избегая меня, она игнорировала все мои попытки поговорить и я оставлял её в покое до сегодня.

Зазвонил внутренний телефон,  я снял трубку:

− Владислав Сергеевич, поручение насчёт садового товарищества я выполнила, а сейчас по городской линии вам звонит Екатерина Волкова из журнала «Стиль», − прозвучал тоненький голосок моей секретарши.

− Соедини, − выдохнул я.

− Да? − вышло не так уверенно, как мне хотелось, чтобы звучал голос при разговоре с моей бывшей девушкой.

Она расхохоталась в трубку, безошибочно уловив моё состояние.

− Влад! Ты испугался?! − откровенно выпалила успешная журналистка.

− Не совсем. Просто немного удивлён твоим неожиданным появлением.

− Если бы ты так люто не избегал общественной жизни, то был бы в курсе, что талантливая Катрин уезжала на целый год во Францию на стажировку.

− Ну, теперь-то ты вернулась.

− Да, вернулась. И хотела навестить старого друга. Ты не против? Не против встретиться со мной?

− А?! Значит ты это обо мне, как о старом друге?

− Влад! У тебя паршивое чувство юмора.

− Хорошо, Катя. Почему бы и нет? Может за обедом, сегодня?

− Подходит. Договорились. Тогда в два в японском ресторане?