Безумие (СИ)

Я несколько секунд не мог понять, что происходит, и почему внутри меня все так взбунтовалось. Ее миловидные черты были мне отчего-то знакомы, но я совершенно не мог понять, отчего. Лишь когда столь чудовищное подозрение захватило мой разум, я с тупым выражением лица посмотрел на труп вора у моих ног. Я нагнулся, совершенно не опасаясь чего-либо, и медленно потянул маску на себя. За рожицей панды я увидел лицо, которое, наверное, не спутал бы даже в смертном бреду. Не передать тех чувств, что тогда охватили меня. Я лишь выронил оружие и грохнулся рядом с телом моего Ника, безжалостно мною убитого. Вот так я расплатился за все то, что он делал в детстве для меня.

Когда я поднял голову, Натали уже рыдала навзрыд, а в глазах ее я видел лишь бессильную ярость и боль. Мелкая выросла очень красивой… Она рыдала, закинув голову назад, совсем как ребенок. Столько боли в ее голосе было, сколько не было в моей душе за всю жизнь. Немудрено, даже не представляю, что она чувствовала: один брат убил другого. Подмога приехала слишком быстро, необыкновенно быстро. Натали повязали, а тот взгляд, что она бросила мне на прощанье, не описать ни одним существующим языком.

Потом я лишь узнал, что моего братца досрочно освободили за проступки детства. Он нашел Натали где-то на улицах, на которых она подрабатывала проституткой. Все то время, что я работал копом, эти двое скитались, иногда подворовывая конечно, - но ничего серьезного. А что им еще оставалось, если они больше-то ничего и не умели?

Смерть брата едва ли не свела меня в могилу. Я наконец разучился бояться смерти, я разгадал великую загадку Роберта. Не боится смерти лишь тот, кому нечего терять. А если терять нечего, то и жить не хочется. Хозяин квартиры, которую я снимал, нашел меня в ванной с перерезанными руками. Успели откачать. Я действительно рехнулся, потому что когда я очнулся, я уже очутился здесь, твоим напарником. И еще с кучей проблем в придачу.

Хантер наконец-то замолчал. К концу его истории похлебка уже была готова, а Йен, закончив с мачете, уже полчаса как зашивал дыры в своем плаще. Парень медленно поднял голову, взглянув на своего напарника, но во взгляде его не было ни удивления, ни каких-то новых чувств к его другу. Хан же весь напрягся, ожидая судьбоносного вердикта.

- Ну, что скажешь? – неуверенно поинтересовался он.

Йен какое-то время молча рассматривал напарника, приостановив свое занятие. Взгляд его зеленых глаз блуждал по фигуре рыжего парня в задумчивости, и лишь через пару мгновений охотник на монстров ответил, пожав при этом плечами:

- Я меньшего от тебя и не ждал.

Хантер удивленно нахмурился, при этом лохматя рыжую копну.

- Я всегда подозревал, что всем твоим напарникам приходилось несладко, а не только мне, - ядовито усмехнулся Йен.

Если напарник его начинает язвить, значит все более-менее в норме. Хантер расслабился, напуская на лицо свою несколько глуповатую ухмылку.

- Но не думай, что я одобряю все это, - вдруг добавил Томсон холодно. – Ты последний кретин. Единственное, что тебя спасает в этой ситуации, что не один ты такой.

- Ясненько, - задумчиво протянул Хантер.

Йен скрупулёзно зашивал разошедшийся шов на плече, когда вдруг услышал вопрос:

- Ну а ты за что тут отбываешь, а?

Рука охотника замерла, а он внутренне напрягся. Выкладывать свою душу сейчас, даже другу, ему совершенно не хотелось. Запах незамысловатой похлебки вдруг стал очень резким, а шум дождя за хлипкими стенами внезапно усилился в разы.

- В смысле?.. – осторожно поинтересовался он, не поднимая взгляда.

- Это как же феерично надо было грешить в прошлой жизни, - внезапно ехидно поинтересовался Хантер, прицыкивая, - чтобы загреметь сюда отмываться, а?

Йен медленно поднял голову, откладывая иглу в сторону. Такой тон для его напарника был слишком необычным.

- А, Бродяга? Колись, как ты уже успел обделаться?

Йен уставился на человека, сидевшего напротив него вместо Хантера. Волосы его были пепельно-белого цвета, а глаза холоднее лютой бури на севере. Властно перекинув ногу на ногу, Карл сидел по ту сторону костра, и отблески пламени зловеще освещали его грубые черты. Человек усмехался, но в ухмылке его не было ничего хорошего. По Йену прошелся мороз, и охотник тревожно замер. Все вокруг Карла темнело и буквально умирало. Весь мир переставал существовать вокруг этой твари.

- Я тебя насквозь вижу, мальчишка, - оскалился он самым чудовищным образом. Лицо мужчины заострялось, глаза его превращались в два огромных черных провала бездны.

Йен привстал, напряженный, словно зверь перед прыжком. Все его существо пронзило ужасом.

- Даже у меня дух захватывает, - пророкотало существо, сотканное из мрака. – И на месте твоего отца я бы не выпускал такого монстра из клетки, - прорычало оно, бросаясь на Йена.

***