Безумие (СИ)

Йен обошел кругом диван и остановился около журнального столика, выжидающе скрестив руки на груди. На вид девушка была более чем в порядке: она разлеглась на софе, вытянув вперед ноги. Одета она была несколько своеобразно; она была в ботинках, потрепанных джинсах, но при этом из верха на ней был лишь бюстгальтер, словно она раздевалась на половину, а потом ей резко надоело это занятие. Зеленые волосы были взлохмачены и спутаны между собой, а на лице лежало полотенце, которое закрывало только глаза. Одну руку девушка подложила себе под голову, а во второй, свешенной с дивана, была полупустая бутылка из-под пива.

Джин продолжала лежать так, словно в помещении не было никого, кроме нее. Она, скорее всего, вообще не собиралась более проявлять какие-либо знаки внимания к незваному гостю.

- Что случилось? – поинтересовался Йен, разглядывая девушку.

Та молча поднесла к губами бутылку и сделала два больших глотка, затем вновь опуская руку. Отвечать она не собиралась. Тогда юноша стал приглядываться к напарнице внимательнее. Мелкие детали одна за другой попадались ему на глаза: темные вены, чересчур ярко проступающие на бледной коже, впавшие щеки, без намека на какой-либо румянец, посиневшие ногти на руках, волосы, на половину почерневшие, выступающие кости, - все эти болезненные симптомы не предвещали ничего хорошего, а для знающего существа они достаточно красноречиво намекали на приближающуюся беду.

- Как давно ты выходила на охоту? – голос Йена зазвенел от напряжения и внезапно охватившего его волнения.

Потрескавшиеся, сухие губы девушки изогнулись в ухмылке. Она поднесла бутылку ко рту, вылила в себя оставшиеся глотки пива. Это был более чем ясный ответ.

- Ну и кто надоумил тебя сюда притащиться? – поинтересовалась она ехидно. – Сам-то ты не в жизнь не явился на порог к столь порочному и аморальному чудовищу, да?

От большей правдивости эти слова больнее ударили по самолюбию Томсона. Парень скривился, но, ясно осознавая, что его сейчас будут стараться прогнать всеми силами и не силами, твердо решил остаться. Он присел на корточки около дивана, сложив руки на коленях.

- Я пришел помочь, - сказал юноша.

- Так помоги, - кивнула Джинджер. – Убирайся отсюда вон, очень поможешь.

- Я уйду, - пообещал Йен. – Но позже.

Парень потянулся рукой к полотенцу, которое лежало на лице девушке. Почувствовал или предугадав его действия, Джин замерла и, казалось, даже перестала дышать. Узловатые пальцы ухватились за краешек махрового полотенца и резко рванули вверх. От увиденного Йен не смог сдержать ошеломленного вздоха. Джин криво усмехнулась.

- Ну как, мне идет?

Йен едва смог проглотить ком, что застрял в глотке. Он пододвинулся, внимательно разглядывая изувеченное лицо его напарницы: вместо голубых, ехидных глаз зияли две отвратительного вида дыры. Пальцы Томсона против воли потянулись к лицу девушки, но та раздраженно отвернула голову, а затем и вовсе поднялась.

- Можешь не стараться придумать ответ, Томсон, - махнула она рукой. – Я и так поняла, что я красотка.

Джин нашарила рукой на диване вязаный свитер, кое-как вывернула его и натянула на себя. Девушка медленно стала доставать из-за шиворота зеленые пряди волос, продолжая сидеть спиной к напарнику. Тот, едва придя в себя от шока, перелез на диван и уставился в спину Джин.

- Но… как же это?.. – выдавил он спутанные фразы из себя.

Джин скривила губы, передразнивая Томсона. Девушка, ухватившись за спинку дивана, с трудом поднялась на негнущиеся ноги, которые затекли от долго лежания. Тело в предчувствии грядущей ломки слушалось мало, но Уилсон даже виду не подала. Она уверенно, словно до сих пор была зрячей, прошла мимо остолбеневшего Йена. Девушка встала около двери, всем своим видом намекая, что пора гостям покинуть помещение.

- У тебя же способность исцеляться! – воскликнул Йен несколько возмущенно.

Если бы она могла закатить глаза, она бы это сделала. Сейчас Джин была похожа на жуткую, изуродованную куклу, которой ножницами для маникюра выковыряли стеклянные глаза, а потом забросили на чердаке догнивать оставшиеся ей годы.

- Да что ты говоришь, - фыркнула она зло.

Йен вскочил с дивана.

- Тебе нужна помощь, - уверенно сказал он.

Джинджер помрачнела еще больше. Сейчас общество Йена казалось ей ужасно несносным.

- Осторожнее, Томсон, - холодно процедила она. – По краю ходишь.

- Ты должна мне все рассказать, - продолжал наступать юноша. Он подошел к ней и ухватил напарницу за плечи. – Расскажи мне правду.

Из-за отсутствия глаз Джин не могла выразительно посмотреть на парня, но тот буквально руками ощутил, как она вся похолодела изнутри, словно кто-то вытолкнул девушку прямо на мороз. От истощенного тела исходила волна враждебности, непреодолимой злобы и раздражения.

Ломка – один из самых чудовищных процессов, который был только известен юноше. Это высвобождение монстра из оков законов и заповедей. Монстр безжалостен, он окутан самыми темными мыслями и чувствами, он не сдержан и импульсивен. Он не будет молчать.