Безумие толпы. Как мир сошел с ума от толерантности и попыток угодить всем

Примерно в 18 лет Джеймс отправился к своему семейному врачу и набрался смелости, чтобы сказать ему: «Я думаю, что нахожусь не в том теле. Я думаю, что я, возможно, женщина». В течение полутора лет после этого он обходил различных докторов в попытках найти того, кто лучше, чем его семейный доктор, поймет, через что проходит Джеймс. Наконец, в 19 лет он получил направление в психосексуальную службу в Манчестере и три с половиной часа просидел на сеансе психоанализа. Его спрашивали о его сексуальной жизни, об отношениях с родителями и о многом другом. На самом деле он был слегка озадачен тем, насколько личными были эти вопросы. Но заключение врача в Манчестере было однозначным. «Вы – трансгендер», – сказали ему. И тогда его направили в клинику гендерной идентичности на улице Чаринг-Кросс в Лондоне.

В приемной собралась самая разнообразная публика – там были разные люди, начиная от «очень женственных мужчин и заканчивая Бобом-строителем в парике». Спустя шесть месяцев примерно 20 человек из присутствующих были собраны в одну группу. Консультант ознакомил их с информацией, предоставленной Национальной службой здравоохранения, о том, что привело их туда. Им сказали (как доктор Бенждамин сказал Моррис): «Мы знаем, что эта проблема связана с мозгом. Мы не можем проводить операции на мозге, поэтому мы делаем все для того, чтобы тело соответствовало мозгу». И тогда пришла очередь Национальной службы здравоохранения заниматься проблемой Джеймса и других. Спустя полгода после этого группового занятия у него состоялась первая консультация один-на-один – с довольно глубоким погружением в детали. Задавались вопросы об отношениях и о работе. Очевидно, была важна всесторонняя стабильность человека. Джеймс посетил эндокринолога и проверил уровень тестостерона. Тот факт, что проверка однажды показала низкий уровень (во время других проверок он различался), было воспринято как доказательство того, что его проблема и впрямь была связана с трансгендерностью. Оглядываясь в прошлое, Джеймс поражается нескольким вещам. Одна из них – это то, что ему никогда не предлагали посетить психологическую консультацию. То, как он сказал, что чувствует, по его мнению, было просто принято. Было еще кое-что. «Все это было слишком мило», – говорит он теперь. Не было «никакого давления». Никакого «уговаривания».

Два года жизни в качестве человека противоположного пола воспринимались как доказательство того, что человек может перейти на следующий этап. И, поскольку встречи в клинике проводились с разницей в полгода, Джеймс пришел к своей отметке в два года уже спустя несколько таких встреч. На этом этапе поднялся вопрос о гормонально-заместительной терапии. По словам Джеймса, «если вы терпеливы и играете в эту игру, то получить гормоны до нелепого легко. Нужно просто приходить два раза в год и ждать». И, конечно, люди в группе, а также друзья в драг-клубе обмениваются историями о том, как перейти на следующий этап.

Джеймс начал принимать эстроген, что включало в себя ежедневное принятие лекарств и уколы. Рассказы, которыми делятся он и другие люди о том, что это за процесс, поражают – среди прочего – самую суть заявлений о том, что не существует никаких существенных различий между полами. Если бы Джеймс описал эффекты, которые на его тело оказал эстроген, эти описания назвали бы поверхностными и сексистскими. Опыт Джеймса был во многом схож с опытом других людей, которые принимали эстроген и антиандрогены (блокаторы тестостерона). Среди прочих вещей, которые случились с ним, было то, что он стал более эмоциональным, чем прежде. «Я много плакал». Его кожа начала становиться мягче, и жир в его теле начал перераспределяться. Но он замечал и другие вещи. Его вкусы в кино и даже в музыке начали меняться – как и предпочтения в постели.

Джеймс принимал эстроген более года. Он начал развиваться поздно, и ходили слухи о том, что он не до конца прошел половое созревание к тому моменту, как начал принимать гормоны. Он также побывал на двух встречах – одна по Скайпу, вторая вживую – посвященных возможности перехода на следующий этап. Он знал, что накопившееся количество подобных случаев означало, что Национальная служба здравоохранения не сможет быстро перейти к этой части процесса, но, по его словам, он поднял с ними вопрос о поездке за границу на операцию по смене пола в частном порядке. Несколько человек порекомендовало ему одну клинику в Марбелье, регион Коста-дель-Соль, и он сказал, что НСЗ не пыталась ни одобрить это решение, ни остановить его, когда он говорил им, что думает о таком варианте. Он нашел информацию о стоимости процедуры, лекарств и даже авиабилетов. «Я очень близко подошел к тому, чтобы сделать это, – сказал он. – Теперь я очень рад тому, что не сделал этого».