Безумие в моей крови

— Я сделаю так, что Вивиан сдастся твоей воле, но и ты должна мне помочь. Перестань ее провоцировать. Зачем ты убила столько людей? Ты никогда раньше не вела себя так опрометчиво!

Фиолетовый жгут взметнулся огненной дугой, и Лиивита гневно зашипела.

— Монархи никогда еще не смели меня ненавидеть! Эта мерзавка мне угрожала! Как она смеет? Если я захочу, то убью всех этих людишек или выгоню их отсюда.

— Шшш, моя хорошая, — Трой стал на колени и пощекотал жгут пальцами. Медленно раскрутившись, тот растянулся на земле. — Ты не сделаешь этого. Ты любишь этих людей, так же, как и Вивиан, и вы научитесь понимать друг друга. Вы станете близки, как ты была близка с Диином и другими монархами. Вивиан боится тебя, Лиивита, ты шокировала ее убийствами. Смягчись, покажи ей свое истинное лицо, позволь ей помочь своим людям и объяснить тебе их поступки, и тогда вы найдете общий язык.

— Тебе так не терпится меня покинуть? — Искры игриво запрыгали по его ногам.

— Я не спешу. — Трой поймал искру на ладонь, поднес к губам и подул на нее. Огненным мотыльком она полетела вперед и впиталась в фиолетовую сеть. — Я не уйду, пока Вивиан не смирится.

— Сделай так, чтобы она смирилась.

— Сделаю. Но и ты не провоцируй ее.

— Это еще кто кого провоцирует. Хотела бы я быть уверенной, что ты на моей стороне, Трой.

Друат вскочил и стряхнул с себя нити.

— Ты оскорбляешь меня! Я — твой друат, я могу быть только на твоей стороне.

Тряхнув кистью, он отбросил в сторону последнюю нить и исчез.

— Мужчины! — посетовала Лиивита, в этот момент чувствуя себя почти человеком. — Что с ними сделаешь? Они ничего не понимают, а еще предлагают тебе читать свои мысли. Фу. Надеюсь, он приструнит эту строптивицу, а то я избавлюсь от них обоих. — Лиивита сделала глубокий вдох, потом выдохнула, и волны прохладного тумана поползли над землей в сгущающихся сумерках. — Люди! Ничего вы не смыслите. Вот, смотрите, я сейчас затоплю вас туманом, и вы не сможете увидеть даже своих собственных рук. Хотя о чем я, вы и так ничего не видите. Вроде смотрите, а не видите. Вам легче напридумывать всякой ерунды, чем видеть то, что существует в действительности. Вы ослеплены своими идеями о том, что хорошо и что плохо, вы навязываете себе никому не нужные желания, а потом страдаете от их исполнения. За что мне такое наказание — носить вас на себе? — Несмотря на жесткость слов, в голосе Лиивиты звучала самая настоящая, почти материнская любовь. — Ужасные вы глупцы, да и мои друаты тоже. Все вы думаете, что вы умнее меня, — ласково проворчала она, выдыхая клубы тумана.

Случайный прохожий замедлил шаг у подножья холма и в изумлении вытаращил глаза.

— Это что еще за туман такой? Он как будто появляется из самой земли.

Мужчина поежился и, опасливо оглядываясь по сторонам, побежал прочь.

Расслабившись, Лиивита задумалась о том, что чувствовать — это наказание. Это болезненно и страшно. Как странно подумать, что она сама решилась на то, чтобы пустить на себя людей, которые стали ее сознанием. Людей, которые целенаправленно и тщательно отвергают свою истинную природу. Лиивита чувствовала их, переживала, бесилась, но ничего не могла с этим поделать.

— Надеюсь, что Трой подчинит тебя, мятежная маленькая королева. Надеюсь, что он сломит твое сопротивление, растопит твою ненависть, и тогда мы будем править вместе с тобой.

* * *

Перед нами проходила бесконечная череда людей и ситуаций. Чаще всего речь шла не о преступлениях, а о тех человеческих грехах, которые мы привыкли видеть вокруг себя: злоба, уныние, жадность, зависть, упрямство, глупость. Неискоренимых грехах, к которым Лиивита так и не привыкла за сотни лет знакомства с людьми. Я не знала, каким образом она выбирала того или иного человека, и друаты отказывались пояснять ее логику. Только Трой настойчиво заверял меня, что она делает все это, чтобы доказать свою власть надо мной. Я пыталась объяснить Лиивите свойства человеческой натуры, друаты слушали меня, и иногда мне удавалось выпросить для кого-то второй шанс. И именно тогда на меня нападало гнетущее бессилие: какой смысл давать людям второй шанс, если они не знают об этом, да и не хотят меняться?

Я попыталась принести Лиивите извинения. Как же трудно это сделать, когда ты не чувствуешь себя виноватой! Я терпеливо выслушивала друатов, хотя мой разум захлебывался от протеста.

— Так значит вы согласны, что этим людям следует умереть, Ваше Благородное Величество? — злорадно усмехнулся Матирн в ответ на мое вежливое внимание. Дарио пощелкал костяшками пальцев, копируя усмешку Матирна.

Титаническим усилием воли я заставила себя сдержать раздражение.

— Я сожалею, что не давала вам возможности высказаться. Впредь я буду внимательнее относиться к мнению живой земли.

Я была очень довольна своей выдержкой, но вырвавшийся у друатов смешок остудил мою радость.

— Мы и не предполагали, что вы способны на ТАКОЕ, Ваше Величество! — с насмешливым поклоном заметил Дарио.

— На что именно?