Безумная из Шайо

Биржевой заяц. Название для наших акционеров. Золотую жилу для самих себя.

Председатель. А вы не брякнули наобум, изыскатель? Недра Парижа, действительно, таят в себе миллиарды?

Изыскатель. Хотя никто об этом еще не подозревает. Париж – наименее исследованная точка во всем мире.

Барон. Невероятно! Как же так?

Изыскатель. Дорогой барон, демоны или добрые духи, охраняющие подземные сокровища, ревнивы и бдительны. Вероятно, они правы. Если мы окончательно нарушим внутреннее равновесие нашей планеты, она рискует в один прекрасный день сорваться со своей орбиты… Тем хуже для нас. Раз уж человек предпочитает быть на своем шаре не обитателем, а его жокеем, пусть и несет весь риск, сопряженный со скачками. Тем не менее задача изыскателя крайне тяжка.

Председатель. Знаю: в Тебризе его бросают на съедение клопам, на Целебесе с него заживо сдирают кожу.

Изыскатель. Да, если угодно. В наш век мученичество принимают не за веру, а за горючее. Но самым страшным оружием наших врагов остается шантаж. На поверхности земли они располагают ландшафтами и городами, которые так прекрасны, что их все чтят, мешая нам эксплуатировать или, если угодно, разорять их, потому что там, где проходим мы, уже не растет трава и не восстанавливаются памятники. Наши враги внушают отсталым умам, что такие малозначительные явления, как память, история, общение между людьми, должны цениться выше, чем металлы и жидкости адских недр… Они даже посылают детей играть в местах, прямо-таки предназначенных для разведки! Золото Рейна не так бдительно охраняется карликами, как золото Парижа – парковыми сторожами.

Председатель. Укажите место, где надо производить разведку. У меня найдутся связи, которые обеспечат разрешение рыть даже в самом центре Тюильрийского сада.

Изыскатель. Но можно ли с полной определенностью указать такое место в городе, который наши враги превратили в свалку всяческого старья? Сбивая со следа лучших наших ищеек, они допускают, что площади, склоны холмов, террасы кафе и городских садов, а также окраины кладбищ вновь зарастают напластованиями духовности, от которых люди, прославившие себя в борьбе и любви, на протяжении веков расчищали эти места. В кварталах, где я распознаю флюиды, источаемые нефтью, железом, платиной, еще более мощные токи, исходящие от уже мертвых поколений и живых поклонников старины, повсеместно рассеивают или заглушают эти благотворные веяния. Повсеместно людская жизнь с ее треволнениями, словно забавляясь, препятствует мне в моих начинаниях с ископаемыми. Даже здесь…

Барон. Здесь? В Шайо?

Изыскатель. Вы посещаете кафе района Шайо, барон?

Барон. Лет уже тридцать. И не без усердия.

Изыскатель. Вы пробовали здешнюю воду?

Барон. Эти опыты я отложил на будущее.

Изыскатель. Изыскатель – это дегустатор воды. Вода по-прежнему остается главной разглашательницей тайн земли, и самый прекрасный родник – изменник, предательски выдающий людям то, что творится в недрах. Так вот вчера за этим самым столиком после первого же глотка воды из графина я затрепетал от надежды! Я выпил второй стакан, третий, пятый. Ошибки быть не могло! Мои вкусовые бугорки прямо-таки набухли от самого сладкого для изыскателя вкуса – вкуса нефти.

Биржевой заяц. Нефть в районе Шайо!

Председатель. Господа! Графин воды и три стакана, официант, да поживей! Угощаю я, барон. Выпьем за Объединенный банк!

Барон. С восторгом!

Изыскатель. Не благодарите. Вы будете пить обычную пресную воду. Тот вкус исчез, даже для меня. Враждебные нам демоны опередили меня. Они создали вокруг этого кафе новую атмосферу, некое оживление, которое совершенно притупило мое чутье. Не думайте, что если вчера вечером воздух был особенно тяжел, а девушки особенно прелестны, так это простая случайность. Неслучаен и хоровод этих балаганщиков у наших столиков нынче утром. Все это имело цель размагнитить нас, привести в нервозное настроение, побудить пить шампанское, иными словами, вернуть воде ее привычный вкус. Я попытался повторить вчерашний опыт. Тщетно. Я не сумел помешать официанту рассказать мне, что тут, на этом же месте, Мольер, Расин и Лафонтен некогда распивали отейльское вино. Он с ними стакнулся. Они превратили мою воду в дрянное винишко!

Председатель. Но у вас же есть какой-то план? У такого человека, как вы, должен быть план!

Изыскатель. Вне всякого сомнения.

Председатель. Можем ли мы узнать – какой?

Изыскатель. Сперва каждый из вас должен гарантировать мне молчание, а для этого – доверить мне какую-нибудь свою тайну…

Председатель. Что ж, справедливо.

Изыскатель. С именами и датами.