Безумная кепка Мономаха

Естественно, на дороге образовалась пробка, я застыла в скопище машин и вновь унеслась мыслями в Прюково. Разговаривая с Ирой, я сумела осторожно подобраться к нужной мне теме и сказала ей:

— Ты же можешь сходить в милицию, написать заявление о пропаже мужа, указать приметы, ну вроде: на щеке родинка, нету одного зуба или еще что там у него особенного…

Ира усмехнулась.

— Ерунда, никто его искать не станет. Да и зубы у Лешки на зависть крепкие, все на месте.

— Может, шрам есть?

— Нет.

— Скажем, такой длинный, вокруг запястья?

Ирина пожала плечами.

— Не было у Леши особых примет.

— А у Кости?

— Что? — не сразу поняла Ирина.

— Ну, его тоже можно по отметинам поискать.

Шрамы, родинки…

Ира поправила постоянно сползающий платок.

— Откуда ж мне знать, что у него на теле есть?

— Вы близкие родственники.

— В бане вместе не парились.

— Может, детские отметины. Ну, допустим, упал с велосипеда, ободрал сильно лицо. Или проволокой ему кто руку скрутил, играли в фашистов, вот и остался шрам, — упорно гнула я свое.

— Ничего такого не помню, — тихо прошептала Ира, — мы ведь не слишком дружили, хоть и в одной семье росли.

Я почувствовала себя побежденной и замолчала. Хорошо хоть твердо выяснила одно: у Алексея Кононова, когда он «уезжал в Америку», никаких особых меток не имелось, а Алексей Кононов, женившийся на Алисе, обладал шрамом — странным, похожим на след от наручников. Следовательно, можно было сделать лишь два вывода. Кононов получил некую травму уже после расставания с Ириной, либо он — не он, а кто-то забрал себе паспорт Алексея и под его именем познакомился с Алисой. Но тогда снова дождем сыплются вопросы.

Зачем? Куда подевался настоящий Алексей? Отчего он не вернулся в Прюково? Где находится сейчас? Кого похоронила Алиса? За каким чертом Кононову (или прикинувшемуся им незнакомцу) понадобилось морочить голову простой, небогатой аптекарше? Ладно бы у Алисы имелись миллионы на счету и драгоценности в банке. Но у моей клиентки ничего особого нет, кроме самой обычной квартиры, которую Алексей же и отремонтировал.

Может, главное действующее лицо пьесы — маньяк-альтруист? Человек, с особой настойчивостью делающий людям добро помимо их желания?

Сумасшедшая волшебная палочка? Живет кто-то в обшарпанных стенах и не хочет колготиться с ремонтом, так вот ему чистые, сверкающие хоромы…

Пробка рассосалась, и вскоре впереди замаячил дом Модестова. Я припарковалась у подъезда, поднялась на нужный этаж, пнула дверь и, чихнув от запаха кошачьей мочи, крикнула:

— Эй, Алик, ты тут?

Дурацкий вопрос. Модестов всегда на месте, он способен год не выходить на улицу.

— Кто там? — проорал хозяин дома в ответ.

— Лампа.

— Пожрать принесла?

— Нет.

— Так сходи и Гаву корма прихвати.

— Вчера приволокла ему мешок! — возмутилась я.

— Ничего не знаю, еды нет, — возвестил Алик. — Проверь на кухне. Гав целый день орет!

Не снимая ботинок, я вошла в то помещение, где нормальные люди готовят себе пищу. Нормальные, но не Модестов. У Алика и тут стояли два компьютера, занимая весь кухонный стол. А около плиты сегодня горой высились коробки с дисками.

Распахнула холодильник — пусто. Алик слопал все, что я приволокла вчера. Хотя, если говорить честно, сумки были не слишком уж туго набиты.

На полу валялся пустой красный глянцевый пакет с изображением кошачьей морды. Я осмотрела его и пошла в комнату. Алик, как всегда, таращился в монитор, сбоку стояла миска, доверху наполненная хрустиками «с нежным паштетом внутри, от которых ваша киска придет в восторг».

— Слышь, — протянул Алик, не поворачивая головы, — дай попить, а? Сушняк замучил. Прямо пустыня Сахара внутри! И с чего меня колбасит?

— Ясное дело, с чего, — ты опять слопал сухой корм Гава.

— Не занудничай, принеси воды.

— У тебя есть ноги, сходи на кухню. Нижними конечностями следует хоть изредка пользоваться, а то атрофируются.

— Не могу отойти.

— Оторвись на секунду.

— Нет, у нас война, — очумело забубнил Алик. — Во как прут! Одно не пойму, ну откуда у них световые клинки? Где натырили? Может, у вюстеров купили? А те откуда приволокли? Ладно, лазерные бластеры и молекулярные гранаты, но мечи! Ваще, прям… Воды! Быстрей!

Я подошла к монитору и нажала на маленькую, расположенную сбоку кнопочку. Экран мгновенно погас.

— С лестницы упала? — взвизгнул Алик и резко повернулся к другому монитору. — Говорю же, Гардор нас прессует. По-черному, такого еще не было! Глянь, это ж андроиды! Ну.., с ума сойти…

Надо живо что-то скумекать. Так, созываем совет, трубим большой сбор… Воды, скорей воды, принесите своему полководцу боржоми! Эй, ты, как тебя, Нинон, поторопись! Чего застыла? Великий Али…

Я схватила приятеля за плечи и сильно встряхнула. Алик, не ожидавший нападения, клацнул зубами, потом вдруг вполне обычным голосом осведомился:

— Ты кто?

— Лампа.

— А! Действительно. Привет. Пожрать принесла?

— Нет.

— Так сходи! И Гаву пакет корма прихвати, у него хавка закончилась.

С этими словами Алик запустил не слишком чистые пальцы в мисочку с «хрустиками», запихал себе в рот полную жменьку коричневых катышков и прошепелявил: