Безумная неделя, или Майские хлопоты

Сознание как будто утратило чувство времени, и мне представляется, что утро, с паническим бегством из квартиры Егора, с последующим отчаянием и злостью на саму себя, имело место в доисторическую эпоху. Еще через века был завтрак в кафе «У камелька», а затем мы провели немало счастливых лет, гуляя по весеннему городу. В кино мы, кстати, так и не пошли.

Мы как будто вернулись на исходные позиции и попытались познакомиться заново. Люди не начинают знакомство с откровений, поэтому мы избегали личных тем и больше обсуждали общие предметы. Но даже из простой беседы о погоде, домашних животных, музыке и книгах можно многое понять о человеке. И теперь я знаю, что у Егора потрясающее чувство юмора, он любит смеяться, но не стремится высмеивать, не терпит нытья и не склонен к категоричности, умеет радоваться пустякам и смотрит на жизнь с оптимизмом.

Темнота напоминает о том, что воскресенье заканчивается и начало рабочей недели, а вместе с ней и возобновление моей трудовой деятельности совсем близко. Признаюсь, завтрашнее утро меня немного пугает. Очевидно, что я удостоюсь невиданного доселе внимания от сотрудников «Атланта». Я по-прежнему тверда в намерении не громоздить ложь о моем взаимодействии с безопасниками, но как тогда уклоняться от окольного любопытства и прямых вопросов? Положим, со своими коллегами мне бы помогла Елена, но она так и не проявилась. А как было бы кстати обсудить с ней стратегию…

– Юль, у тебя телефон звонит, – врывается в мои размышления голос Егора. Он вернулся из бара с безалкогольными коктейлями и сразу заметил мой сотовый, вибрирующий и прыгающий по столу в безнадежных усилиях привлечь мое внимание.

О, Елена, легка на помине!

– Здравствуйте, Елена Станиславовна, – говорю я и невольно улыбаюсь. Звонок Елены, совпавший с моими мыслями о ней, кажется мне хорошим предзнаменованием.

– Юля, здравствуй. Прости, я так и не позвонила. Моя машина…

– Я знаю.

– Да? Хорошо. Вся эта история с контрактом, шпионажем – просто дичь какая-то! Ты уже в курсе подробностей?

– Да.

– Хорошо, – повторяет Елена. Голос у неё слегка виноватый и в то же время решительный. – Ты выйдешь завтра на работу?

– Да.

– Я очень рада. Сможешь прийти пораньше? Думаю, нам все-таки нужно поговорить.

– Согласна. Я приду.

– Отлично. Тогда до встречи. И кстати, с завтрашнего дня ты в штате.

– Спасибо. До свидания, Елена Станиславовна.

Я нажимаю кнопку отбоя и снова улыбаюсь. Наш короткий разговор значительно добавил мне уверенности. На Елену можно положиться – она сумеет придумать, как мне себя правильно вести и что кому говорить.

– Это была твоя начальница?

– Ага.

– Ты обнадежила её, и теперь она будет спать спокойно?

– Думаешь, без этого звонка она всю ночь не сомкнула бы глаз? Она что же, до такой степени тебе не доверяет?

– Да кто мне сейчас доверяет? – с досадой восклицает Егор, и я, вопреки здравому смыслу, чувствую себя виноватой.

Я не хочу развивать тему, поэтому принимаюсь за дегустацию коктейлей. Егор принес их четыре вида, и я ставлю перед собой задачу найти наименее сладкий.

– Ты всегда хотела стать юристом?

– В детстве хотела быть учителем.

– Но потом ты поняла, что твое призвание – это юриспруденция?

– Ты так говоришь, будто не веришь в подобную возможность.

– Ну почему же? Может, ты мечтала затмить Плевако…

– А ты не думаешь, что я бы тогда специализировалась по уголовному праву?

– Ты права, не подумал. Но все-таки? Мне действительно интересно.

Я допиваю мятный коктейль и придвигаю ближе к себе малиновый.

Итак, почему я пошла в юристы? Может, в самом деле, взять и рассказать… Мы пол дня провели в разговорах, но о себе почти не говорили. Пора, наверное, снимать это табу на обсуждение личных тем. Не знаю, как у других, но для меня вопрос призвания именно личный, тесно связанный с моим характером и уходящий нитями в прошлое. Строго говоря, свое желание пойти на юридический я вообще никогда никому не объясняла, даже своей семье. Я просто известила близких о своем намерении, и они его благожелательно приняли, без лишних расспросов и уточнений. Возможно, родители и сестры полагали, что понимают мои мотивы. Не исключаю, что так и было. Но вряд ли они знали, что именно послужило отправной точкой.

Не могу удержаться, меня тянет на откровенность. Я ощущаю сильную потребность высказаться и найти понимание. Моя история будет длинная, с деталями и нюансами, с лирическими отступлениями и отвлеченными размышлениями. Егор сам напросился, так пусть теперь слушает.