Безумная планета

На западе исчезли последние отблески заката. Окрестности освещало лишь зарево от горящих холмов. Начался мелкий нудный дождик, который шел каждую ночь, и забарабанил по склонам.

Спустившись с последнего холма, Барл почувствовал под ногами твердую землю и замер, прислушиваясь. В сотне футов впереди что-то зашелестело в зарослях поганок. Послышалась какая-то возня, топот ног. Затем что-то массивное взлетело вверх, рассекая могучими ударами крыльев ночной воздух. Ударил порыв ветра, и Барл поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть пролетевшую над ним ночную бабочку. Он повернулся, чтобы проследить за ней, и увидел, как яркий свет заполнил весь горизонт позади. Холмы разгорелись не на шутку.

Усталый путник присел возле приземистой поганки и стал дожидаться рассвета. Дождик нервно барабанил по шляпке гриба.

Парень не спал в своем ненадежном укрытии, ведь в темноте всегда крылась опасность. Хотя темнота вокруг и была совсем не такой, к какой он привык. Огонь в холмах продолжал гореть. Зарево на горизонте становилось все ярче и ближе.

Барл с дрожью наблюдал за ним. Он никогда прежде не видел огонь, а теперь им были освещены даже сплошные облака на небе. Пламя охватило холмы на протяжении десятка миль в длину и от полутора до трех миль в ширину, озаряя окружающий мир небывалым светом. Отсвет на небе напоминал зарево от больших городов. И словно самолеты над городами, над горящими холмами вились привлеченные пламенем ночные жители.

Большие бабочки, жуки, гигантские комары и мошка, достигшие на забытой планете небывалых размеров, летали и парили над пламенем. Поскольку огонь разгорался все сильнее, Барл отчетливо видел их — громадных, изящных созданий, проносившихся над раскаленными добела горящими холмами. Он обратил внимание на огромную ночную бабочку с тридцатифутовыми крыльями невероятно яркой расцветки и большими глазами, пылающими, словно гранаты.

Бабочка поднялась над холмами на высоту футов в сорок. Невероятно красивые крылья трепетали, точно паруса на ветру. На какое-то мгновение она застыла в воздухе, сверкающая и прекрасная, с покрытым блестящим мехом телом. А затем внезапно бросилась в самое большое, пышущее огнем отверстие на вершине холма. Она добровольно бросилась в печь, словно опьяненная красотой пламени.

Над пожаром неуклюже летали жуки, распростерши жесткие надкрылья. В идущем снизу свете они сияли, точно полированный металл. Их тела проносились сквозь дым подобно метеорам.

Барл стал свидетелем странных столкновений и еще более странных встреч. Мужские и женские особи летающих созданий кружились в свете пожара, словно исполняя танец любви и смерти. Они взмывали вверх на такую высоту, что пропадали из глаз, а потом, в экстазе любви, пикировали вниз головой прямо в ревущий огонь.

Существа прибывали со всех сторон. Ярко-желтая бабочка с пушистым телом пронеслась прямо навстречу гибели. Еще одна бабочка, черная, с ужасными разводами на крыльях, принялась парить над самым пламенем, точно черное пятнышко в солнечном свете.

Сидя под поганкой, Барл невольно следил за этой фантасмагорией, а редкие капли непрестанного дождя барабанили по шляпке гриба, и доносилось непрерывное шипение испарявшейся в огне воды.

Глава 4. Убийца чудовищ

А НОЧЬ ВСЕ длилась. Несмотря на то, что ночные обитатели один за другим ныряли в огонь, число их росло, потому что со всех сторон прилетали все новые. Барл застыл в напряженной позе, а его ум пытался дать хоть какое-нибудь объяснение увиденному. Постепенно небо на востоке начало сереть, становилась все светлее, пока, наконец, не настал новый день. Огонь в горящих холмах, казалось, потускнел и умер, потому что вокруг стало и так светло. Долгое время спустя Барл выполз из-под своего укрытия и поднялся на ноги.

Не далее, чем через двести шагов от места, где он стоял, сплошная стена дыма поднималась из тлеющих холмов и тянулась на много миль в обе стороны. Налюбовавшись, он повернулся, чтобы продолжить путь, и заметил останки одной из ночных трагедий.

Огонь опалил подлетевшую близко ночную бабочку, и у нее еще хватило сил отлететь подальше. Если бы она могла продолжать полет, то непременно вернулась бы к сияющему божеству. Но теперь бабочка лежала на земле с безнадежно обгоревшими антеннами. В одном из ярких крыльев зияла дыра. Глаза потускнели от огня. Изящные лапки сломались во время падения. Бабочка беспомощно лежала на земле с обрубками сгоревших антенн, и лишь ее тело мучительно пульсировало и подергивалось от боли.

Барл подошел. И поднял свою дубинку.

Когда он продолжил путь, на плечах у него красовался бархатный плащ, переливающийся всеми цветами радуги. Великолепный мягкий синий мех бабочки ниспадал с головы, закрепленный налобной повязкой из остатков ее золотистых антенн.