Безумно опасна

— Думаю, нужно было передать Майю тебе, когда ты меня просила об этом, — сказал он мягко, взрывая носком ботинка гравий. — Я должен был знать, что у нее точно есть план, на тот случай, если ее поймают, но я ни за что на свете не ожидал, что будет так.

Сузив глаза, она жестко произнесла:

— Я очень хорошо тебя понимаю.

Но у него было ощущение, что они говорят не об одном и том же.

— Баба...

Но она лишь тряхнула головой, и ее кудри прошли сквозь воздух, как струящийся в воде шелк.

— И ты еще обвинял меня, что у меня есть секреты, — сказала она с горечью. — Когда ты собирался мне сказать, что все еще женат?

Глава 25

Баба с грохотом захлопнула за собой дверь Эйрстрима, а потом со всей силы швырнула свои ботинки в стену по одному. Может, если она что-нибудь сломает, ей не будет так хотеться расплакаться. Не то чтобы она собиралась. Она никогда не плакала. Но ей-богу, она собиралась разбить много вещей.

— Ой-ё, — сказал Чудо-Юдо, и его голова показалась из-за стойки. — Я знаю этот взгляд. Что еще случилось?

Он подошел и нежно боднул Бабу в живот, и хотя он почти сбило ее с ног, это каким-то странным образом заставило ее почувствовать себя лучше.

— Ты хочешь длинную версию или короткую? — спросила она, подбрасывая в одной руке маленькую коричневую с красным антикварную фарфоровую вазочку, пока пыталась решить достаточно ли большим будет грохот, чтобы стало совсем хорошо.

Чудо-Юдо с сомнением следил за ее движениями.

— Ээ, лучше отдай мне эту малышку. Мне вроде как нравится эта вазочка. Она подходит к моим глазам.

Баба фыркнула, но положила ее на место более или менее аккуратно. Она подошла и плюхнулась на диван, обхватив руками голову. Немного посидела, пытаясь осознать, как лучше подвести итог этим ужасным последним нескольким часам.

— Ладно, — произнесла она, наконец. — Лиам поймал Майю, когда та пыталась похитить маленького мальчика. Он ее арестовал, привел в управление шерифа, и вызвал меня, используя амулет, который я ему дала. К тому времени как я туда добралась, там уже было куча людей. Включая жену Лиама, которая обвинила его в убийстве их ребенка три года назад, а также и других детей, которые пропали здесь за последние шесть месяцев. Совет отстранил Лиама и отпустил Майю. Конец истории.

Она решила, что не было смысла упоминать, что Лиам также отказался позволить ей забрать Майю назад в Иноземье. История и так вырисовывалась достаточно паршивой и без этой пикантной подробности.

У Чуда-Юда язык вывалился от удивления, когда он на нее посмотрел. Затем он вернул его на место, встряхнулся от кончика носа до хвоста и сказал:

— Вот так история, м-да. Думаю сейчас самое время призвать Всадников, не так ли?

***

— У него есть ЖЕНА? — повторил Алекс. — Вот сукин сын.

Его мускулистые руки напряглись.

— Хочешь, я сотру его в порошок для тебя? Я с удовольствием сделаю это.

— Не парься, — с отвращением сказал Чудо-Юдо. — Я уже предлагал ей его съесть, и она мне тоже не разрешила.

— Мальчики, а давайте сосредоточимся на реальных проблемах? — сказала Баба, пытаясь игнорировать это грызущее изнутри чувство, которое проявлялось каждый раз, когда кто-то называл это слово. "Жена. Фу".

— Майя снова на свободе, и мы понятия не имеем где она или что сделает в следующий момент. Это гораздо важнее, чем тот факт, что у нашего друга шерифа есть жена, о которой он ни разу не упомянул. Жена, которая после двухлетнего отсутствия, по всей видимости, вдруг объявляется и выдает огромную кучу лжи, что позволяет Майе выйти на свободу.

Мрачное сомнение проявилось на и так уже серьезном лице Грегори.

— Ты уверена, что это ложь, Баба? — спросил он.

Она нервно сглотнула.

— Ну, скажем на восемьдесят процентов уверена, что Майя и Мелисса обе врут, а Лиам невиновен.

То есть практически уверена.

— Я думаю, возможно, Майя использует проход и вызывает разрушение Иноземья, но не факт что она еще и замешана в исчезновении детей. В конце концов, я явно не знаю шерифа так хорошо как считала. Черт, да я даже не знала, что у него есть жена.

" Ну , вот опять это слово. Фу два раза " .

Мужчины обменялись взглядами, молча выбирая Михаила, чтобы тот задал непростой вопрос.

— А может ли такое быть, что он дурачил тебя все это время? Дурачил нас всех, я имею в виду? Мне, правда, нравился этот парень.

Его прекрасное лицо было необычайно хмурым.

Она вздохнула.

— Все возможно. Но видели бы вы его лицо, когда Мелисса обвинила его в убийстве его собственного ребенка. Я не умелец читать по лицам, но готова поклясться, что то, что увидела, были боль и шок, не вина.

Алексей пожал своими бугристыми плечами.

— Полагаю, для меня этого вполне достаточно. И что теперь будем делать? Хочешь, чтобы мы присмотрели за другими детьми?

Баба не знала чего она хочет. И каким образом они могут не дать Майе забрать еще кого-то из детей теперь, когда на их стороне даже не было шерифа. Если он вообще у них когда-то был.