Безумно

Мэйсон отрывается от поцелуя, и я с трудом верю, что чуть не захныкала при этом. Мы пытаемся восстановить дыхание, но это не так-то просто, хотя бы потому, что его левая рука опускается мне на лицо и гладит правую щеку, лоб, волосы.

Моя незапятнанная сторона, – проносится у меня в мозгу.

Мою кожу под его пальцами охватывает жар. Я отчетливо ощущаю каждое его движение. Каждое из них я чувствую как легкий удар тока по моей коже.

Его большой палец приходит в движение, скользит по моей щеке и опускается ниже. Когда он обхватывает пальцами мою шею, я, сама того не желая, откидываю голову назад, чтобы позволить ему поцеловать меня в подбородок. Слишком нежно и коротко, слишком мало. Так что я притягиваю ногами его еще ближе к себе и ощущаю его эрекцию. Прижимаюсь к нему еще плотнее, еще крепче. Если это вообще возможно. Эти мои действия и прикосновения заставляют его негромко зарычать, отчего у меня трепещет и сжимается все внизу живота, и это ударяет меня как гром среди ясного неба. Я ловлю губами этот звук, эту низкую вибрацию, снова целую Мэйсона и в этот момент не думаю ни о чем, кроме того, что это становится более волнующим. Более опасным. Более жадным.

Он нетерпеливо берет меня за волосы и аккуратно отводит мою голову еще немного назад. Он снова прерывает поцелуй и, кажется, намеренно мучает меня. Он наслаждается происходящим не меньше, чем я.

Мой разум так затуманен желанием, что я впиваюсь ногтями в его шею и молю, чтобы мы наконец двигались дальше.

Понятия не имею, что он там искал у меня в лице, рассматривая его так внимательно, и нашел ли это, но, в конце концов, он исполняет мою невысказанную просьбу.

Он целует меня. На этот раз не так бурно, не так безумно и яростно, как до того. Нет, этот поцелуй… осторожнее. Медленнее. И определенно еще слаще.

– Мэйс, – шепчу я, ощутив сквозь рубашку его руку у себя на груди. Я вся покрываюсь мурашками.

Я чувствую, как он улыбается, чувствую каждое движение его тела под своими руками, которые соскальзывают с его шеи и спускаются вниз по плечам, гладят мышцы его спины, лопатки.

Дрожа от возбуждения, я двигаюсь руками по воротнику его рубашки и начинаю расстегивать по одной пуговице, что не так уж и легко, потому что губы Мэйсона гуляют по всему моему телу. По вискам, по шее, ключице… теперь уже слева.

Я незаметно двигаюсь так, чтобы Мэйсу снова пришлось перейти к другой моей стороне, и я не напрягалась. Я защищаюсь. Мой макияж не смажется. Моя броня не должна соскользнуть.

В прошлый раз это был просто поцелуй, но теперь это уже нечто большее – и я не могу поверить, что снова чуть не забыла о своем недостатке. Нельзя быть такой беспечной.

– Проклятье! – ругаюсь я, задыхаясь от того, что пуговицы не расстегиваются достаточно быстро, и вслед за этим стону в тот момент, когда Мэйсон целует меня в том единственном месте, прикосновение к которому заставило бы меня прыгнуть со скалы. Прекрасное, бесконечно чувствительное место под правым ухом.

Я слышу его тихий смех и замечаю, как его пальцы ловко проникают под рубашку.

– Мэйс, клянусь тебе, если ты немедленно не поможешь мне, я разорву эту рубашку на две части и не стану извиняться за это.

Это момент, когда что-то меняется, я это четко чувствую. Он замирает и отстраняется.

Я хочу продолжать прикасаться к нему, не хочу, чтобы он отдалялся, чтобы он… прекращал.

Мои руки продолжают пытаться расстегнуть пуговицы, но он сжимает мои запястья, останавливая меня.

– Нет. Не так. Не здесь, Джун, – кое-как выговаривает он.

Мне хотелось бы найти у себя в голове хоть какие-то слова, которые не только будут иметь смысл, но и которые я смогу озвучить, чтобы ответить ему. Но там пусто. Я ничего не могу сделать, кроме как по-прежнему удерживать его взгляд, обнимая ногами за талию. И позволить ему самому определить следующий шаг.

– О черт! – ругается он, и, прежде чем я успеваю понять, что происходит, он берет меня на руки. Я цепляюсь за него, как какая-то обезьяна-паук, а он так легко идет по комнате, как будто я вешу не больше перышка. Я держусь за него, не имея ни малейшего понятия о том, что он задумал. Он поворачивается вместе со мной в сторону, мы проходим через дверь, но не ту, которая ведет в клуб, а дверь во вторую комнату. Здесь нас окутывает чуть более прохладный воздух. Мэйсон закрывает за нами дверь и кладет меня на кровать.

Кровать. У Мэйсона в клубе действительно есть кровать. Я имею в виду… вау. Честно говоря, я думала, что Энди пошутила, преувеличила или плохо запомнила обстановку, но нет, это все-таки правда.

Против моего желания неприятный голос в моей голове спрашивает, сколько женщин лежало здесь так же, как я. С ним. Скольких он приводил сюда или приносил на руках, скольких он касался так же, как меня, и… Нет! Я не должна думать об этом. И это не имеет значения. Я пришла к нему. Я хотела этого. Всего на один раз…