Безумное пике. Мир финансов как зеркало конца истории

Особенно возбудило нашу оффшорную аристократию то место закона, где говорится, что Госдеп, Минфин, спецслужбы США должны в течение полугода подготовить и представить в Конгресс доклад о ближайшем окружении президента России. Доклад должен содержать список конкретных лиц (как из числа чиновников, так и олигархов), близких к Путину и имеющих за границей банковские счета и иные активы. По возможности эта информация должна быть дополнена сведениями о ближайших родственниках указанных лиц, о финансовых связях лиц с другими физическими и юридическими лицами, о проведенных операциях и сделках и т.п. Короче говоря, доклад должен содержать подробные досье на подозреваемых.

Наивно думать, что американские спецслужбы, особенно финансовая разведка (входит в состав Минфина США), дремали и бездельничали. Все у них уже было до подписания упомянутого выше закона. Закон требует по сути лишь внести уточнения и обновления в уже имеющиеся досье. А главное назначение закона – дать сигнал российским олигархам и чиновникам-клептоманам, чтобы они определились: чьей элитой они себя считают? – Российской или западной? На кого они будут работать? – На Москву или Вашингтон? Эпоха шизофренического раздвоения для российской элиты заканчивается. Ей поставлен ультиматум. Срок его истекает в конце января 2018 года. Остается практически один месяц. В СМИ США и других стран Запада сегодня все чаще появляются публикации на тему будущего документа, который стали называть «Кремлевским докладом»20. В них обсуждаются, во-первых, некоторые фигуры, которые могут попасть в доклад. Во-вторых, возможные защитные реакции со стороны российской элиты. В-третьих, вероятность свержения Путина теми, кто опасается попасть в «черные списки» Вашингтона.

Тема подготовки Вашингтоном «черных списков» в рамках «Кремлевского доклада» достаточно понятна, широко освещается, и ни у кого не возникает сомнения, что упомянутый доклад – инструмент психологического давления на российскую элиту. Но есть еще некоторые события последнего месяца уходящего года, которые можно связать с кампанией такого психологического давления на Кремль.

Прежде всего, это новость о том, что была заморожена значительная часть Национального фонда Казахстана (НФК). Указанный фонд относится к категории суверенных фондов, активы которых принято размещать в иностранной валюте. Как в виде долговых бумаг (преимущественно казначейских), так и на депозитах иностранных банков. Большинство суверенных фондов действуют не напрямую, а через свои Центробанки, которые фактически являются агентами фондов. Это обусловлено тем, что активы Центробанков обладают высоким иммунитетом от замораживаний, списаний, экспроприаций и т.п. НФК в этом смысле не является исключением, он действует через Национальный банк Казахстана (НБК). В этом году активы НФК превышали 60 млрд. долларов – это преимущественно та валюта, которую Казахстан получил от экспорта углеводородов.

Короткая предыстория ареста (замораживания) активов НФК. Уже долгие годы тянется тяжба между правительством Казахстана и молдавским бизнесменом Анатолием Стати. Спор возник из-за взаимных претензий сторон, которые возникли на почве реализации ряда совместных инвестиционных проектов в Казахстане. Я сейчас не углубляюсь в тонкости вопроса и не пытаюсь определить, кто прав, а кто виноват в возникновении конфликта и какова реальная «цена» требований сторон.

Четыре года назад спор вышел на международный уровень. Анатолий Стати подал иски в международные арбитражные суды. Были и встречные иски со стороны властей Казахстана. Дело в другом. Бодяга тянулась четыре года. Но решения судов стали рождаться лишь в конце текущего года. Решением окружного суда Амстердама в октябре 2017 года был наложен арест на акции общей стоимостью 5,2 миллиарда долларов в голландской компании KMG Kashagan B.V., которая владеет почти 17% доли в консорциуме, разрабатывающем крупнейшее нефтяное месторождение Казахстана – Кашаган. Арест был наложен в счет обеспечения иска бизнесмена Анатолия Стати. В это же время в Швеции судебными исполнителями были арестованы акции правительства Казахстана в 33 шведских компаниях общей стоимостью около 100 миллионов долларов. Примечательно, что сумма иска самого Анатолия Стати составляла лишь 5 млрд. долл. Суды выносили решения, в которых претензия молдавского бизнесмена признавалась, но ее сумма уменьшалась в разы или на порядок.

И вот, вдруг, в октябре такой подарок для истца: наложение ареста на активы, которые многократно превышают сумму признанной судом претензии. Странно, конечно, но на этом, наверное, следовало бы поставить точку. Однако точка не была поставлена. Неделю назад прошла новость: суд Амстердама дал добро на арест денежных средств Национального фонда Казахстана, которые переданы в управление голландскому филиалу американского банка Bank of New York Mellon.