Безумное пике. Мир финансов как зеркало конца истории

И если бы такая комиссия работала, то на ее повестку дня следовало бы вынести еще один принципиальный вопрос. Вопрос, связанный с недопустимо высокой ролью доллара США в международных расчетах Российской Федерации. Какие бы хитроумные альтернативы СВИФТ не были бы разработаны, но если расчеты будут осуществляться в долларах США, такие операции неизбежно будут заблокированы Вашингтоном. Ибо все долларовые транзакции проходят через банковскую систему США, которая находится под жесточайшим контролем Финансовой разведки и других американских спецслужб, отвечающих за экономические санкции. Еще четыре года назад, когда на фронте экономической войны прозвучали первые выстрелы, Президент России поставил задачу в максимально короткие сроки уйти от долларов США в международных расчетах. Напомню, что в 2013 году доля доллара США в экспортной выручке России составляла 79,6%; в платежах по импорту – 40,6%. Доля российского рубля в указанном году в экспорте составила 10,2%; в импорте – 28,5%. Почти все остальное в экспорте и импорте пришлось на евро.

А вот самая свежая картинка от Банка России по видам валют, используемым во внешней торговле России. Данные за три квартала 2017 года. Доля доллара США в экспортной выручке – 68,8%; в платежах по импорту – 36,3%. Доля российского рубля в экспорте составила 14,6%; в импорте – 31,1%. Почти все остальное пришлось на евро.

Как видим, за четыре года валютная структура расчетов по внешней торговле не претерпела существенных изменений. Зависимость от доллара США остается критической. Да и к евро у меня особенного доверия нет. Почему? – Я уже выше отметил, что санкционные меры Вашингтона будут становиться все более «экстерриториальными». Проще говоря, Вашингтон может в ультимативной форме потребовать от своих европейских союзников блокировать расчеты российских банков и компаний, осуществляемых в евро. Угрожая в противном случае своим европейским союзникам «вторичными» санкциями.

Как Россия реагирует на эти угрозы? – С моей точки зрения, никак. Имеется имитация ответов. Я имею в виду неспешную деятельность Государственной Думы, которая решила подготовить закон об ответных санкциях. При этом первое чтение законопроекта начнется аж 15 мая! Опять эта глупая игра в пинг-понг! Власти России не видят грядущих угроз и не умеют действовать с упреждением. Еще раз повторяю: в сложившейся ситуации нужна чрезвычайная комиссии с почти круглосуточной работой и большими полномочиями. Что-то наподобие Государственного комитета обороны СССР (ГКО), созданного 30 июня 1941 года. Члены комиссии должны быть и патриотами, и профессионалами. Им (в отличие от многих нынешних аутистов во власти) не надо объяснять, что против России уже идет война. Причем даже объявленная. Ведь в американском законе об ужесточении экономических санкций от 2 августа 2017 года Россия названа «противником»! А если это война, то необходима мобилизация. В том числе экономическая. Президент Российской Федерации после выборов готовит свои первые решения, которые определят перспективы страны на ближайшие годы. Считаю, что создание чрезвычайной комиссии (конкретное название может быть иным) в нынешней острой ситуации должно стать одним из первых решений вновь избранного президента.

Цифра как оружие против экономических санкций Запада

В предыдущей статье я писал о нашей слабой готовности к такой возможной санкции Запада, как отключение российских банков от информационно-коммуникационной системы SWIFT, обеспечивающей проведение трансграничных платежей. То, что Банк России называет «отечественным аналогом» SWIFT, – СПФС (система передачи финансовых сообщений) пока не может всерьез рассматриваться реальной альтернативой. Российские банки мысленно прокручивают такой сценарий, как внезапная блокировка операций через SWIFT, и пытаются найти решения по оперативному реагированию на такую ситуацию. При этом, в первую очередь, такие решения ищут в опыте таких стран, которые уже подвергались полной или частичной блокировке либо же активно к ней готовятся. Это Иран, КНДР, Венесуэла.

Общество SWIFT, которое не раз заявляло, что оно «вне политики», тем не менее, заблокировало операции КНДР в начале прошлого года. Во-первых, потому, что санкции против Северной Кореи одобрены ООН. Во-вторых, потому, что доля северокорейских банков в операциях SWIFT была очень незначительной, и отключение не повлияло сколь-нибудь существенно на функционирование SWIFT. Экономические санкции пока не привели к тому, что северокорейская экономика была «разорвана в клочья». Она продолжает функционировать. В том числе за счет того, что КНДР, как предполагают некоторые эксперты, стала активно использовать в международных расчетах биткойны и другие криптовалюты, операции с которыми не видны для «радаров» финансовой разведки США.