Безумные сказки Андрея Ангелова

И тут оклемавшийся водила одним рывком приподнялся с асфальта и, дико вопя, вонзил мне в брюхо финский нож.

— Ты зря… Не люблю, когда мне вспарывают живот, — процедил я сквозь зубы, глядя, как он пытался взобраться на ноги, цепляясь за торчащую из меня ручку ножа, будто пьяный за поручень троллейбуса. Его длинные рыжие волосы слиплись от крови, оголив широкие бороздки проплешин. На красной бычьей шее вздулись бугристые вены. С перекошенных губ то и дело вырывался громкий хрип. Я рассеянно улыбнулся и выстрелил ему в ухо. Белесые мозги брызнули на чёрный капот. Отвратительное зрелище. Меня едва не вывернуло наизнанку. Медвежья пятерня нехотя выпустила ручку ножа, лениво скользнула по моей брючине и забарабанила скрюченными пальцами по лакированному ботинку. Рядом, в кровавую лужицу, плюхнулась продырявленная голова, продолжающая извергать белёсую жижу точно опрокинутая бутылка с простоквашей.

Мускулистое тело, вздрогнув в последний раз, превратилось в застывший труп.

Дождь усилился. Ледяные струйки воды медленно стекали по пышущему жаром лицу, и мне казалось, что я слышу шипение, что случается, когда на раскаленную сковородку бросают кусок сливочного масла. Страшная боль разрывала в клочья, жгла, давила, слепила и сводила с ума. Прислонившись плечом к мёртвой иномарке, я жадно ловил ртом влажный воздух и старался разглядеть что-нибудь определённое в застилавшем глаза разноцветном тумане. «Сигарету мне. Полцарства за чёртову сигарету», — шептали дрожащие губы. Одурманенный болью рассудок слезно умолял отяжелевшую руку отправиться в путешествие на край земли, где в волшебной стране, под названием «карман пиджака», хранилась заветная пачка. Но рука намертво приросла к пистолету и наотрез отказывалась выполнять эту просьбу. «Сигарету мне, сигарету». Шёпот превратился в неразборчивое бормотание, потом в слабый шорох, потом в хриплое неровное дыхание, а потом…

* * *

…Зазвонил мой мобильный. Безумный аттракцион невиданной крутости благополучно закончился. Я снова стоял на бетонном пятачке возле дверей моего подъезда.

— Добрый вечер, — промямлил сосед, волочивший на поводке упирающегося спаниеля. Столкнувшись со мной нос к носу, он не испугался и не удивился, потому что внешне я выглядел вполне пристойно, разве только дыхание немного сбилось.

— Здрав… — я запнулся на полуслове, очумело таращась на застывшую неподалеку черную иномарку седьмой серии, с которой тоже всё было в полном порядке. Я судорожно проглотил слюну, и ответил на телефонный звонок.

— Да.

— Ты что, уснул? — прозвучал в трубке раздраженный голос Семёна.

— Да.

— Жду тебя утром, часикам к десяти. Успеешь?

— Да.

— Тогда пока.

— Пока.

В трубке послышались короткие гудки, и вместе с тем ледяной ужас подкрался к сердцу и впился в него острыми клыками.

«Дурдом, — шепнул внутренний голос. — Это уже шизофрения, Вадик!».

— Нет! Нет! — крикнул я. — Я — нормальный. Нормальный, вашу мать!

«Понимаю, — усмехнулся внутренний голос. — Легче поверить в высадку марсиан или в пришествие Антихриста, чем в собственное сумасшествие».