Безумные затеи Ферапонта Ивановича

— Да. Я рассчитывал на это, — словно не замечая иронии, ответил Ферапонт Иванович. — Половая энергия, — продолжал он, — пружина всего организма. Половые импульсы — перводвигатель всей психики человека. Волевой акт в самой сути своей пронизан половой тенденцией. Творческая фантазия любого гениального человека живёт исключительно богатствами подсознания, содержание которого определяет половая доминанта. Горе опустошившему своё подсознание!..

Ферапонт Иванович взял ещё щепотку кокаина.

Чекист с тревогой посматривал на него. Он давно уже решил, что данные сегодняшнего допроса пропали. Воспользовавшись тем, что Ферапонт Иванович, увлечённый своей речью, забыл обо всём, он незаметно взял у него кокаин и спрятал в нижний ящик стола.

Он нагнулся на одну только минутку, а когда разогнулся и посмотрел в сторону Ферапонта Ивановича, того уже не было.

Перед следователем было пустое кресло.

— К двери! — крикнул следователь красноармейцам и сам, выскочив из-за стола, подбежал к двери, закрыл её на ключ, а ключ положил в карман.

Потом он вернулся к столу, взял телефонную трубку и вызвал коменданта.

— Восемь человек, сюда, ко мне! — сказал он в трубку. — Что? Ну, конечно!..

Минуты через две тяжёлый топот множества ног послышался возле двери. Следователь приоткрыл дверь и одного по одному стал впускать красноармейцев, загородив руками дверь, так что они подлазили, сильно нагибаясь.

Он быстро захлопнул дверь за последним красноармейцем и снова закрыл её на ключ.

— Плечом к плечу, от стены до стены! Щупай штыками воздух! — крикнул он красноармейцам.

Те выстроились с ружьями наперевес.

— Начинай! — скомандовал следователь. — Не пропустить ни одного места!

Цепь двинулась, растянувшись через всю комнату. Правый фланг дошёл до противоположной стены. Тогда следователь направил красноармейцев так, чтобы они загоняли невидимого в один из углов.

Через минуту оставался «непрощупанным» один только угол. Кто-то из красноармейцев слегка ткнул штыком.

— Брось! — послышался голос невидимого. — Ты мне живот распорешь!

Винтовка тряслась в руках красноармейца.

Следователь бросился в угол, где прижат был Ферапонт Иванович. Ещё через минуту невидимый сидел в кресле, привязанный к нему ремнями красноармейцев. Следователь возобновил допрос.

— Скажите, — было первым его вопросом, — как эта чертовщина случилась?!.

— Благодаря кокаину, — ответил невидимый. — Он парализовал тормозящие корковые центры в моём мозгу и вообще сыграл роль кнута для моего организма и психики. Временно он возвратил мне прежнюю силу, и вы стали жертвой отрицательной галлюцинации.

— Так, значит, вы это сделали нарочно — кокаина-то у меня попросили?

— Да. Я рассчитывал на это. Только я дурак, — мрачно сказал Ферапонт Иванович, — мне нужно было это сделать потом, когда бы меня увели.

— А долго вы будете сидеть невидимым?

— Пока не ослабнет действие кокаина и не наступит реакция, — ответил невидимый.

Его предсказание сбылось довольно рано.

Через полчаса перед следователем сидел опять жалкий, трясущийся человек с непрошедшими ещё признаками кокаинового возбуждения.

— Н-да… Вы социально-опасный тип, — сказал следователь.

— Я… я могу быть и социально-полезным, — шёпотом сказал Ферапонт Иванович, вытягивая к чекисту шею. — Я мог бы принести пользу советской власти…

По лицу следователя прошла брезгливая гримаса.

— Уберите его! — сказал он красноармейцам.

Конвоиры отвязали Ферапонта Ивановича и подняли его с кресла. Он упирался в оборачивался в сторону чекиста, пытаясь сказать что-то.

Его увели.

В два часа пополуночи Ферапонта Ивановича расстреляли.