Безумный корабль

– Боюсь, – сказала она, – у нас нет времени для хождения на цыпочках и осторожных обсуждений издалека! Видишь ли, когда мы сегодня ехали сюда на бал, я окончательно поняла, что именно сегодня – самый подходящий момент для них, чтобы начать приводить свой замысел в исполнение. Вы же все вместе здесь собрались – торговцы Удачного и торговцы из Дождевых чащоб – и принимаете у себя сатрапа. А ведь ни для кого не секрет, какие чувства к нему здесь питают, особенно в свете его новой политики относительно вашего города! «Новые купчики» и так далее… То есть идеальный момент, чтобы затеять насилие и смуту. Произойдет всеобщая неразбериха, в ходе которой сатрап и его Подруги окажутся нечаянным образом убиты. Вот тогда-то калсидийцы исполнятся праведного гнева и примутся вас карать…

– Действительно, гадость изрядная. Но кому это может быть выгодно?

Рэйн постарался выразить голосом, что находит ее предположение невероятным.

– Выгодно тем, кто сговорился, чтобы провернуть это. Джамелийским вельможам до смерти надоел избалованный мальчишка, который понятия не имеет об управлении государством и выучился покамест только запускать руку в сокровищницу. Выиграет Калсида, которая получит власть над Удачным, сделает его своей провинцией и будет грабить как угодно. Они и так уже давным-давно предъявляют права на все земли Проклятых берегов…

– Глупо было бы со стороны Джамелии уступить Удачный Калсиде. Какая другая провинция приносит сатрапии столь же обширный доход?

– Быть может, они думают, что лучше уж уступить Удачный по договору, нежели просто потерять его в случае войны с калсидийцами. Ибо Калсида становится все сильней и воинственней. Раньше она была занята беспрестанной борьбой с Шестью Герцогствами, но теперь Герцогствам не до внешних врагов: эту страну замучили внутренние раздоры и непрекращающиеся набеги разбойников с севера. К тому же со времени войн Алых Кораблей там заняты в основном восстановлением разрушенного. Калсида же стала могущественной державой. У нее множество рабов, чтобы трудиться, и ненасытное честолюбие. Калсидийцы рвутся на север, постоянно затевая пограничные стычки. Однако и про юг они не забыли. В частности, про Удачный с его богатой торговлей. И конечно, про земли, именуемые Дождевыми чащобами…

– Земли? – презрительно хмыкнул Рэйн. – Было бы о чем говорить… – И он осекся, неожиданно вспомнив, с кем, собственно, беседует. – Глупцы они там, – докончил он сухо.

– На корабле, по дороге сюда… – Голос женщины внезапно дрогнул, как будто у нее перехватило горло. Она чуть помедлила и продолжала: – Я некоторое время содержалась как пленница в капитанской каюте… – Рэйн пригнулся ниже к ней, потому что дальше она говорила совсем тихо. – Там я видела карты… Гавань Удачного. Устье Дождевой реки… На что бы ему таскать их с собой, если он не собирался ими воспользоваться?

– Дождевая река просто так чужака не пропустит, – смело заявил Рэйн. – Нам нечего опасаться. Тайные пути вверх по течению известны только нам и нашей родне.

– Но сегодня многие из вас присутствуют здесь. Как мне сказали, сюда съехались представители очень многих ваших семейств. Если произойдет захват Удачного, их могут взять в заложники. И кто поручится, что они сумеют сохранить все ваши секреты?

Ее логика была безукоризненна и беспощадна. Многие непонятные мелочи вдруг начали обретать смысл, причем весьма грозный. Например, с какой бы стати калсидийцам пропускать «Кендри» в гавань, которую они сами же перекрыли? Теперь напрашивался весьма внятный ответ…

– У них здесь найдутся союзники в лице «новых купчиков»… – сказал он, вернее, подумал вслух, размышляя в это время обо всех, недавно сошедших на берег. – А также тех, кто привязан к калсидийской торговле невольниками столь же сильно либо даже сильней, чем к Джамелии… И есть еще люди, кто давно живет здесь, среди нас, и достаточно изучил наши обычаи, чтобы знать, как много торговцев, и удачнинских, и из Чащоб, сегодня здесь соберется…

– На твоем месте, – заметила она негромко, – я не была бы так уж уверена, что к ним нельзя причислить и кое-кого из ваших старинных семейств…

При этих словах Рэйн ощутил в душе холодок недоброго подозрения. Давад Рестар. Ну конечно…

– Но если ты знала о заговоре, зачем же ты приехала в Удачный? – требовательно спросил он Подругу.

– Уж конечно, знай я заранее, я бы нипочем не приехала, – парировала она. – Видишь ли, я лишь сегодня сумела составить из разрозненных кусочков целостную картину. И рассказываю я тебе обо всем этом не только потому, что мне самой не хочется умирать. Я пытаюсь предотвратить уничтожение Удачного. Я всю свою жизнь напряженно изучала его. Я всегда хотела побывать здесь. Это город моей мечты… Вот я и добилось, когда хитростью, когда просьбами, чтобы сатрап позволил мне приехать сюда. И, наконец-то оказавшись в Удачном, я совсем не желала бы стать свидетельницей его предсмертных судорог. Не говоря уже о собственной смерти, когда мне только-только выпало прикоснуться к его чудесам…

– Ну и что, по-твоему, нам следует сделать? – спросил Рэйн.