Безумный корабль

– Мы с Малтой Вестрит еще не закончили важного разговора, – заметил он опасно-вежливым голосом.

– Я вижу, – в таких же сдержанных тонах отозвался Сервин. – Я просто подумал, быть может, ей больше по сердцу придется танец со мной?

По Залу уже разносились первые ноты музыки. Люди смотрели на Малту и двоих молодых людей. Рэйн, не спрашивая позволения, взял ее за руку.

– Мы сами как раз собирались потанцевать, – сообщил он Сервину. Другая его рука уже завладела ее талией – и он увлек ее в танец с такой легкостью, как если бы она вправду была невесомым ребенком.

Это был быстрый, темпераментный танец, и скоро Малта обнаружила, что ей остается либо танцевать как следует, либо спотыкаться и тащиться в его непререкаемой хватке. Она предпочла танцевать. Проворно подхватила щепотью юбки, чтобы видны были быстро перебирающие ножки… и принялась вставлять и в без того живой танец дополнительные коленца. Рэйн ответил тем же, причем без малейшей заминки, и уже ей понадобилось предельное сосредоточение, чтобы не сбиться и не отстать. Сперва это потребовало от нее сознательного усилия, но очень скоро они понеслись вперед как единое целое. Пары, вовремя замечавшие их приближение, поспешно освобождали им место на танцевальном полу. Стремительно вертясь, Малта на некоторый миг заметила бабушку. И увидела, что пожилая женщина улыбалась, причем даже с некоторой свирепостью! Только тут Малта с изумлением обнаружила, что и сама улыбается: танец приносил ей истинное наслаждение. Ее юбки так и летали, метя по полу в такт замысловатому шагу. Рэйн безошибочно вел ее, уверенно и крепко сжимая запястье. Она обратила внимание на исходивший от него аромат и затруднилась сразу решить, были это духи или собственный запах его кожи. Во всяком случае, отвращения она отнюдь не испытывала, скорее наоборот. Краем глаза она замечала восхищенные взгляды со всех концов Зала, но в центре ее мыслей оставался все-таки Рэйн. Не вполне осознанно, но твердо она сомкнула на его руке пальцы и ощутила ответное пожатие. Сердце у нее внезапно так и заколотилось…

– Малта…

Он прошептал лишь ее имя, и ничего больше. Это не было извинением, это прозвучало, скорее, как подтверждение всем его чувствам к ней. Ее волной охватило ответное переживание. Она вдруг осознала, что случай с сатрапом не имел ничего общего с тем, что существовало между нею и Рэйном. Большой ошибкой с ее стороны было даже упоминать в его присутствии о сказанном Касго. Это несчастное происшествие стояло полностью в стороне от их отношений. Ей следовало бы подумать, что Рэйн может расстроиться… Зато теперь ни ей, ни ему не следовало думать ни о чем постороннем. Только о том, что они – вместе.

Вот о чем поведал Малте язык танца. Они с Рэйном плыли вперед рука в руке. Неразрывное целое. Вот чем ей следовало наслаждаться…

– Рэйн… – отозвалась она. И снизу вверх улыбнулась ему. Недавнюю ссору без следа унес вихрь музыки. Ее затоптали пляшущие ноги и поглотило забвение.

Музыка кончилась слишком скоро… Рэйн грациозно провел ее в последнем па и подхватил, останавливая. У Малты оборвалось дыхание.

– Когда мы вместе двигаемся… вот как теперь… – застенчиво шепнула она, – мне кажется, что так оно всегда будет и впредь…

Рэйн держал ее в объятиях чуть дольше, чем следовало по всей строгости приличий. Глаз его она по-прежнему видеть не могла, но и так знала – он глядит ей в лицо.

– А все, что для этого требуется, дорогая моя, – проговорил он негромко, зато весьма снисходительным тоном, – это довериться мне и позволить тебя направлять.

Эти покровительственные слова мгновенно проткнули тот волшебный кокон, которым окутал их только что окончившийся танец. Малта отступила прочь, высвобождаясь из его объятий, и отвесила ему сугубо официальный поклон.

– Благодарствую за подаренный танец, господин мой, – холодно проговорила она. – А теперь прошу простить меня.

И, выпрямляясь, она кивнула ему на прощание. Потом повернулась и пошла прочь с таким видом, будто твердо знала, куда идет. Краем глаза при этом она видела, что он двинулся было за ней, но тут к нему подоспел какой-то другой уроженец Чащоб и поймал его за рукав. Ей показалось, тот, другой, о чем-то предупреждал его… И это что-то оказалось гораздо более важным, нежели погоня за ней. Рэйн остановился, потом повернулся к нему… «Ну и очень хорошо!» Малта продолжала идти, в основном потому, что сердечный трепет все равно не позволил бы ей стоять неподвижно. Ну почему, почему ему понадобилось все испортить, произнеся эти слова?.. Зачем ему понадобилась эта дурацкая снисходительность?..