Безумный корабль

Прут с лязгом выпал из гнезда, и Уинтроу едва успел увернуться. Потом подошел к устью расселины и выглянул наружу. По-прежнему никого. Однако придвигалась другая опасность. Вода поднималась, постепенно заливая камень за камнем, а у горизонта собирались штормовые тучи. Дул сильный ветер, добавлявший силы приливу. Водоросли, вроде бы только что вяло лежавшие на скале, теперь колыхались, приподнятые волнами. Одним словом, прилив грозил запереть его здесь.

А кроме прилива оставался еще непройденный Берег Сокровищ, неполученное предсказание — и лодка, ожидающая их возвращения в прилив…

Не говоря о том, что Кеннит, наверное, готов уже голову ему оторвать!

Уинтроу стоял, держа больную руку в здоровой, и следил, как приливная волна ползет все выше вверх по утесу. Ползла она быстро, и тут уж Уинтроу ничего поделать не мог. Если не уйти прямо сейчас, чуть погодя он очутится в ловушке. И так уже выбираться кругом мыса придется не посуху, а в лучшем случае вброд…

Надо уходить. Все, что мог, он здесь уже сделал.

За спиной раздался неожиданный звук. Его произвел металлический прут, покатившийся по камням. Уинтроу оглянулся, шагнул обратно в расщелину… и зрелище, представшее глазам, заставило его ахнуть.

Оказывается, змея выбралась из своего пруда и, расклинившись между стенками пещеры, силилась боком просунуть голову в дыру, проделанную Уинтроу. Голова никак не проходила. Змея же, хоть и маленькая по сравнению с громадными морскими собратьями, была далеко не слабенькой. Она билась и упиралась, стараясь выбраться наружу…

— Подожди, подожди! — закричал Уинтроу, менее всего задумываясь о том, что тварь его не может понять. — Убери голову! Тут слишком узко! И вода еще далеко!..

Конечно, змея не уразумела его слов. Она упиралась и лезла, но только застревала плотней прежнего. Она пищала и кричала в отчаянии, и грива кругом горла раздувалась все больше. Потом змея попыталась втянуть голову обратно в пещеру, однако и этого уже не смогла.

Она безнадежно застряла.

Уинтроу поглядел на нее и с упавшим сердцем понял, что застрял вместе с ней. Не мог же он в самом деле вот так бросить ее здесь. Жабры змеи судорожно раздувались, челюсти хватали воздух… Сколько она еще сможет протянуть без воды?… Даже в движениях бьющегося хвоста, казалось, сквозило отчаяние. Вот бы успеть выбить еще один прут!.. Тогда она смогла бы хоть обратно в пруд соскользнуть. Не освободилась бы, но по крайней мере осталась жива…

«Если поторопиться, — понял Уинтроу, — может, и я сумею остаться в живых!»

Он опасливо приблизился, желая присмотреться, который прут окажется легче вывернуть. И увидел, что бешеные усилия змеи уже расшатали очередной камень. Правда, камень оказался покрыт густой слизью, что вовсе не облегчало работы. Что ж! Уинтроу подхватил один из прутьев, которые вытащил раньше. Прут оказался несоразмерно длинным и, в общем, мало подходящим в качестве орудия труда, но касаться слизи руками очень уж не хотелось. Слизь могла быть ядовитой. Да и змея вполне могла его цапнуть. Всякому животному, угодившему в западню, свойственно огрызаться. А если его укусит тварь размером с ту, что он пытался освободить…

Да, не много в таком случае от него бы осталось.

Уинтроу сунул свой прут между двумя еще державшимися и стал действовать им, как рычагом. Увы, тем самым ему пришлось еще сильнее прижать несчастное чудище. Змея взревела, но, что удивительно, не попыталась схватить его. А вот камень, запиравший очередной прут, отчетливо сдвинулся. Уинтроу тотчас переместил свой рычаг, сунув прут в расширившуюся трещину между камнями. Длина прута бессовестно мешала ему. Он то и дело застревал между стенками. Однако наконец Уинтроу удалось сдвинуть камень на вполне достаточное расстояние.

Теперь прут…

— Только не ешь меня! — предупредил он змею, волей-неволей подходя к ней вплотную, и некоторым чудом она, казалось, поняла, что он имел в виду. Она замерла, только жабры продолжали тяжело вздыматься и опадать. Может быть, змея уже умирала?… Уинтроу не мог позволить себе думать ни об этом, ни о безостановочно мчавшемся времени. Он схватил прут и потянул его вверх…

И почти сразу закричал от боли.

Его ладони обожгло, потом они прикипели к покрытому слизью металлу. Но телесная боль оказалась сущим пустяком по сравнению с мучительным узнаванием. В мгновение ока Уинтроу постиг ее боль, постиг все мучения разумного существа, томившегося в заточении немыслимо долгое время — дольше, чем он был в состоянии уразуметь… Теперь он вместе с ней дышал обжигающим воздухом, это его нежная, тонкая кожа высыхала и трескалась, лишенная воды, это он с ужасом понимал, что еще чуть-чуть — и сделается слишком поздно…

Ей нужно бежать, бежать прямо сейчас, а не то будет слишком поздно не для нее одной — для всех, для всех…