Безумный мир. Случайное правосудие

А правительница претворяла в жизнь ее изобретения. Не все, конечно. Только то, что не несло явной угрозы всему миру. Многое принималось легко, многое — воспринималось в штыки. Идею электричества удалось быстро донести до народа, заинтересовать людей — буквально за пару лет электрифицировать центральный и большую часть средней части города, обеспечить светом всех жителей, за исключением бедняков. А вот с "автомобилями" и "дорогами" дело движется с трудом. И вроде хороший транспорт, но сколько надо средств вложить, чтобы дороги сделать! А если каждый начнет ездить — на дорогах станет опасно. Да и насколько он нужен, этот автомобиль? Скорость ненамного выше, чем у хорошей лошади. А вот проходимость намного ниже. Да и куда здесь, в Ням-Ням, особенно ездить? Пешком можно весь город за пять-шесть часов пройти. Не говоря уж про лошадей. Автомобили пригодились бы, чтобы в другие города ездить, отдаленные. Машины не устают, в отличие от лошадей, да и движутся все-таки побыстрее. Только вот по той местности, которая за Ням-Ням, на машине не проедешь. Дороги строить нужно. Начало положено, работы начаты, но когда еще появятся первые результаты…

Императрица прошла по подземному коридору, добравшись до двери, ключ от которой имела только она. За этой дверью начинались лаборатории, в которых работала Лимона За, а также ее дом.

Открыв дверь, правительница вошла внутрь. Здесь стены оббиты изобретенным Лимоной материалом — измысом.

Известно, что мысли и идеи, продуцируемые мозгом, сразу же попадают в информационное поле Вселенной, и оттуда могут придти в голову другим людям. То есть, если один человек сформулирует, скажем, какой-нибудь физический закон, другой может его узнать, получив из инфополя. При этом сам человек не способен определить, сам он придумал идею, или же она пришла к нему извне. И вообще, про это поле практически никто не знает, хоть и постоянно пользуется им — неосмысленно.

Во избежание неконтролируемого распространении идей Лимоны За, была сконструирована защита, изолирующая комплекс лабораторий — и, по совместительству, жилище изобретательницы — от информационного поля Вселенной. Стены из экранирующих материалов и установка, создающая особое поле. Теперь мысли Лимоны не могли попасть в инфополе. Экранирование было односторонним. То есть то, что придумывал гений, не попадало в информационное поле вселенной. Но к тому, что уже имелось в нем, придуманное другими, она имел свободный доступ. Лимона мечтала о том, чтобы придумать способ целенаправленного поиска в инфополе, а также автоматической сортировки идей, чтобы откровенно бредовые, явно ошибочные и просто ненужные идеи отклонялись сразу, без рассмотрения.

Императрица застала Лимону, как обычно, за работой. Уставившись в бумаги с записями, она над чем-то напряженно размышляла.

Когда-то давно, в детстве, Лимону называли незатейливо — серая мышка. Да и сейчас это прозвище подходило ей — только вот называть некому. Невзрачная, нескладная девушка с бледной кожей, серыми глазами, острыми скулами и плоской фигурой. Лимоной никогда не интересовались мальчики (а позже — юноши и мужчины), над ней всегда смеялись, издевались. Ничего не изменилось и позже, когда Лимона увлеклась наукой. Ее идеи слишком оригинальны для того, чтобы ее принимали всерьез. Консервативные ученые, привыкшие к почету и уважению, разжиревшие за государственный счет, слишком ленивы для того, чтобы рассматривать революционные идеи. Открытия Лимоны оказались им неинтересны, а без их поддержки небольшая группа подвижников ничего не могла добиться.

Императрица знала Лимону с детства. И потом, когда их пути разошлись, они поддерживали отношения. Лимона разглядела в девушке настоящий талант… А после, став правительницей, поняла, как его использовать.

И сейчас Лимона, живя под землей, всецело поглощенная любимым делом, не встречаясь с ненавистными ей людьми, была счастлива.

— Над чем работаешь? — поинтересовалась Императрица, подходя к Лимоне. — Что придумала в этот раз?

— Устройство для определения направления движения.

— Это как? — удивилась Императрица.

— Ну вот, например, мы используем четыре направления, для ориентирования на поверхности Двоехолмия. Восход, закат, левый холм, правый холм. Так?

— Разумеется, это и дети знают.

— Солнце всходит на одной стороне Двоехолмия, проходит над Долиной и заходит с другой стороны. Если на восходе стоять лицом к солнцу, то слева будет Левый Холм, а справа, соответственно…

— Понятно, давай дальше, — нетерпеливо перебила правительница. Времени не так много, чтобы выслушивать азбучные истины.

— Таким образом, в дневное время суток, зная время, можно легко определить стороны света и двигаться… куда надо. Я имею в виду, за городом. А что делать ночью? Когда солнце — под нами, с другой стороны Двоехолмия?

— Спать.