Безумный мир

— А это уж как вам угодно. — Армстронг встал. — Как говорится, копайте глубже, там, внизу, золотая Жила. Правда, в один прекрасный день вы рискуете получить приказ от начальства считать золото серой.

Сжав губы, круглолицый надавил кнопку звонка и, когда в дверях кабинета появился охранник, сказал:

— Проводите мистера Армстронга. — В его глазах читались злость и недоверие.

Улыбнувшись про себя, Армстронг вышел вслед за сопровождающим.

10

Приехав домой, Армстронг запер за собой дверь и бегло осмотрел квартиру. Он знал, что микрофон есть, но найти его оказалось гораздо труднее, чем он ожидал. Спрятан «жучок» был довольно остроумно — в настольной лампе попросту вывернули патрон, а на его место ввернули другой. Замена открылась, только когда Армстронг снял пергаментный абажур.

Вывинтив патрон из гнезда, Армстронг внимательно его осмотрел. Контакты выглядели как обычно, но корпус был вдвое толще, а цоколь шире.

Он бросил патрон на пол и наступил каблуком. Пластмасса раскололась, обнажив множество миниатюрных деталей, расположенных столь плотно, что монтаж, должно быть, выполнялся под микроскопом — труд поистине виртуозный. Даже не глядя на схему, Армстронг мог бы поклясться, что радиус действия прибора не превышает двухсот ярдов. Это был самый обыкновенный маломощный передатчик, какие применялись и на Земле. Несколько необычным Армстронгу показался только термический модулятор в виде маленького розоватого, похожего на опал кристалла. Остальные элементы схемы ничего особенного из себя не представляли.

Положив загадочную конструкцию на стол, Армстронг вытащил из кармана «фонарь» рыжего. Штуковина имела два дюйма в диаметре, шесть — в длину, ряд кнопок на боковой поверхности и толстую линзу прозрачного пластика на одном из торцов.

Оболочка была сделана из блестящего металла, не имела ни швов, ни отверстий, и, поскольку линза вплотную прилегала к корпусу, Армстронг подумал, что не ошибся, заподозрив, что это оружие — газовое. Направив «фонарь» в открытое окно, он нажал кнопку. Ничего не случилось. Никаких видимых эффектов. Ни звука, ни света. Он направил «фонарь» на закрытое окно. Тот же результат. Стекло осталось целым.

Взяв со стола лист бумаги, Армстронг прикрепил его к оконной раме, отошел к противоположной стене, прицелился и нажал кнопку. С тем же успехом он мог размахивать прогулочной тростью. Задумавшись, Армстронг минут пять просидел неподвижно. Затем он снова отошел к стене, прицелился в лист бумаги и, нажав кнопку, стал приближаться к мишени. Никакого результата.

Может, это просто блеф? Самый обычный фонарь с севшими батарейками? Проникнуть в секрет было очень просто — достаточно разобрать прибор на части, но Армстронг не хотел этого делать, не определив, как он действует.

Достав лупу, он внимательно обследовал лист. В точке чуть ниже центра он обнаружил на поверхности метку диаметром не больше десятой доли дюйма. Светло-коричневого цвета пятнышко напоминало след от ожога.

Убедившись, что на другом листе никаких пятен нет, Армстронг неторопливо проделал ту же процедуру, затем осмотрел мишень. Так и есть — коричневый кружок. Окраска и размер совпадали.

Потратив десять минут и несколько листов бумаги, он установил, что пятно появлялось, если цель находилась на определенном расстоянии от линзы, а именно — пять футов девять дюймов. Какой бы мощностью ни обладал «фонарь», действовал он только на этом фокусном расстоянии; дальше или ближе никакой реакции не наблюдалось.

Прикрепив еще один лист и отойдя на «исходный рубеж», Армстронг нажал кнопку. Сначала появилось коричневое пятно, затем оно стало темнеть, наконец почернело, словно обугленное, хотя ни пламени, ни дыма не было. Выключив «фонарь», Армстронг сдул кружок, который почти превратился в пепел, и удивленно уставился на оставшуюся в бумаге небольшую дыру. Четыре минуты и двадцать две секунды потребовалось «фонарю», чтобы ее проделать, но для оружия это никуда не годилось.

Поставив на стол чашку с водой, он опустил в нее медицинский градусник и направил народу «фонарь». Ртутный столбик лениво пополз вверх и через семь минут достиг последнего деления — ста семи градусов по Фаренгейту. Это было ненамного выше нормальной температуры человеческого тела. Армстронг перепробовал «фонарь» на всем, что пришло в голову, и много раз успел пожалеть, что у него под рукой нет оборудования из лаборатории в Хартфорде.

За четыре с половиной минуты «фонарь» обуглил кончик сигареты; ровно за семнадцать секунд расплавил частичку воска; за одиннадцать секунд загорелась спичечная головка. И только спустя полтора часа он нащупал первую зацепку: капля гуммиарабика застыла и высохла за восемь секунд.

Похоже, что эффект нагрева, на исследование которого он угробил столько времени, был побочным. В фокальной точке создавалось некое поле, но свойства его и, главное, характер воздействия были довольно специфичны.