Безумство храбрых. Бог, мистер Глен и Юрий Коробцов

– За что? Я ни в чем не виноват.

После этого он долго смотрел на меня необъяснимо протрезвевшими глазами.

– Ладно, – сказал он наконец. – Хочешь – езжай. Дело твое.

Весь день я находился под впечатлением этой встречи. Она словно встряхнула мою память. Меня преследовали картины детства, и я терзался виной перед мамой. По в чем была эта вина? Я так погрузился в свои мысли, что забыл о категорическом приказе: если встречусь с кем-нибудь знакомым, немедленно сообщать об этом мистеру Глену.

Начинало темнеть, ехать в Мюнхен было бессмысленно. Я пошел на бензозаправочную станцию и позвонил капитану Долинчу. Сказал ему, что мне срочно нужно встретиться с мистером Гленом.

– А вы, кстати, нужны мне, – сказал он сухо. – Я сейчас свяжусь с Гленом, Позвоните через десять минут.

Когда я позвонил второй раз, он сказал:

– Вам приказано быть у меня завтра, в десять тридцать утра.

В назначенный срок я приехал к капитану Долинчу.

– Очевидно, мистер Глен задержался в дороге, утром был туман. Вы непонятно упрямы, мистер Коробцов, – без паузы продолжал капитан Долинч. – Прошлый раз мы с вами так ясно все обсудили, а вы снова за свое – полезли к перемещенным с разговорами о возвращении домой.

– Я сообщил это только одному человеку.

– А я и не говорю, что вы ораторствовали на митинге, – насмешливо заметил капитан Долинч.

– Этому человеку я считал возможным сказать…

– Вы знали, что он – мой агент? – спросил капитан Долинч.

– Какой агент?… Нет… Я не знал… Он был другом моей мамы… еще в Ростове…

– О! Мой агент, оказывается, скромный человек, – воскликнул капитан Долинч. – Мне он не сообщил о таком любопытном знакомстве. Впрочем, это понятно – неудобно уточнять, что доносишь на хорошего и давнего знакомого. Но поймите, мистер Коробцов, агентами являются не только ваши знакомые. А мы с вами, черт возьми, договорились прошлый раз…

Я молчал, до глубины души потрясенный предательским поступком Романа Петровича. Точно угадывая мои мысли, капитан Долинч спросил:

– Может, вас интересует, почему он поспешил с доносом? Все очень просто, мистер Коробцов. За каждое такое необычайное, важное сообщение он получает наличными сто марок. Не считая моего доверия к нему, как к самому надежному агенту.

В кабинет вошел мистер Глеи.

– Что случилось, Юри? – спросил он, забыв даже поздороваться.

Я молчал.

– Среди перемещенных обнаружился его землячок из Ростова. Друг его мамы, – насмешливо сказал капитан Долинч.

– Кто это? – спросил мистер Глен.

И снова вместо меня ответил капитан Долинч:

– Мой самый надежный агент и к тому же староста пяти бараков. Мистер Коробцов доверительно сообщил ему о своем желании вернуться в Россию, а тот немедленно донес об этом мне.

– Фу ты, какая нелепость, – огорченно произнес мистер Глен и обратился к капитану Долинчу: – Этот человек действительно для вас ценен?

– А что? – с вызовом спросил капитан Долинч.

– На время, пока Коробцов там, его следовало бы убрать, – сказал мистер Глен.

– Ни в коем случае! Давайте поищем другой выход.

– Миссия Коробцова – сугубо секретная и важная. Мы обязаны немедленно устранять самую малейшую возможность раскрытия наших замыслов.

– Я в своем агенте уверен больше, чем в мистере Коробцове. Это ему нужно напомнить о категорическом условии вашего плана.

– Юрий, кто этот человек? Почему ты, в самом деле, стал разговаривать с ним? – обратился ко мне мистер Глен.

– Я его знал в Ростове. Он помогал нам с мамой, когда началась война.

– Все это – дешевая лирика, – прервал меня капитан Долинч и, достав из стола какой-то листок, продолжал: – Для нас более важно другое. Вот личная карточка этого человека… Роман Улезов. Ростов. Тысяча девятьсот сорок первый – сорок второй год – тайный осведомитель гестапо. Тысяча девятьсот сорок второй – сорок третий – заместитель командира карательного полицейского батальона. Награжден медалью «За особые заслуги перед Германией». Внесен коммунистами в список особо важных преступников, они требовали его выдачи для суда. Хватит? Надеюсь, вы теперь понимаете, какой это верный человек. Как можно его устранять? Он будет молчать.

– Но как его об этом предупредить, не давая никаких объяснений? – спросил мистер Глен.

– Очень просто, – ответил капитан Долинч. – Мистер Коробцов без всяких разговоров передаст ему конверт с деньгами. Скажет только – от капитана Долинча.

– Я не хочу его больше видеть! – почти крикнул я.

– Опять дешевая лирика, – поморщился капитан Долинч. – Мы здесь заняты делом, за которое отвечаем головой.

– Юри, тебе придется это сделать, – строго сказал мистер Глен. – Это действительно наилучший способ ликвидировать инцидент.

– Ну вот и прекрасно! – сказал капитан Долинч. Он быстро запечатал деньги в конверт и протянул его мне. – Прошу, мистер Коробцов. И поймите – вы еще дешево отделались.

Мистер Глен, как всегда, подвез меня. Он всю дорогу молчал. А я с отвращением к самому себе думал о том, как буду вручать конверт Роману Петровичу Улезову.

– Прошу тебя, Юрий, – сказал мистер Глен, остановив машину примерно в полкилометре от лагеря. – Помни о дисциплине. Ждать осталось недолго.