Безумство

— Вау. Я не могу себе представить, чтобы твой отец вот так сходил с ума. Он всегда казался таким... не способным на конфликт, — говорит Холлидей, осматривая свои секущиеся кончики волос.

Зандер хмыкает, ложась на заднее сиденье «Новы» и высовывая ноги в сапогах из открытого окна. Постепенно он, кажется, отказывается от своей опрятной маскировки, и просачивается его истинный образ. Он все еще щеголяет в рубашке на пуговицах, но его брюки исчезли, сменившись полуразвалившимися черными джинсами. Предполагаю, что к концу недели он появится в заношенной футболке с логотипом группы, и чистенький образ, который он пытался спроецировать, полностью исчезнет.

— Я все вижу, — говорит он, тыча пальцем в маленькую дырочку в ткани крыши «Новы».

— Только не порви ещё больше.— Я неодобрительно смотрю на него в зеркало заднего вида, и он опускает руку на грудь.

— Я видел, как обезумел папа Париси, когда этот придурок ранил твою собаку. Он выпустил все дерьмо у ветеринара, и вполне логично, что он пошел бы в ядерную атаку на Дархауэра при мысли о том, что он снова будет ошиваться где-то рядом с тобой.

Холлидей опускает голову, еще сильнее щурясь на колючие кончики своих волос; я не упоминала о ее очень очевидной реакции каждый раз, когда Зандер открывает рот, чтобы заговорить, но становится трудно сдерживаться. Она либо влюблена в него, либо боится его, одно из двух.

Ветер стонет на стоянке, сотрясая деревья, ведущие вниз к лощине, заставляя их ветви танцевать. Мое сердце чуть не выскакивает из груди, когда я вижу темную, сгорбившуюся фигуру, бегущую к нам. Алекс морщится, когда видит, что Холлидей заняла его место на пассажирском сиденье. Он недовольно бормочет себе под нос, когда распахивает заднюю дверцу, шлепая по ногам Зандера и скользя в машину.

Его щеки покраснели от холода, темные глаза блестят, волосы слегка взъерошены, и я вдруг возмущаюсь тем, что в этой машине есть еще два человека. Я хочу, чтобы он принадлежал только мне. Хочу, чтобы он был в каком-нибудь темном и тихом месте, где я смогу медленно разворачивать его, как подарок, которым он является, и смаковать каждую крошечную, причудливую деталь его тела. Он ухмыляется мне, прикусывая нижнюю губу зубами, посылая горячие искры покалываний в верхнюю часть моей груди.

— Отвратительно, — констатирует Зандер. — Если бы я знал, что впадение в экстаз включен в повестку дня, я бы принес что-нибудь, во что можно было бы блевать.

— Двигайся.— Алекс толкает его в ноги, пытаясь отодвинуть еще дальше. — Если какая-то часть тебя прикоснется ко мне к тому времени, как я сниму куртку, ты получишь синяки.

Зандер выпрямляется в своем кресле, садясь как следует.

— О, мы можем быть на равных, — говорит он, тыча пальцем в фиолетовую тень, которая поднимается на скуле Алекса. — И что же случилось? Дай угадаю. Не вписался в дверной проем?

Быстро, как молния, Алекс хватает палец Зандера и, рыча, загибает его назад.

— Да что с тобой такое, мать твою? У тебя нет чувства самосохранения?

О боже мой. Теперь я знаю, что чувствовали мои родители, когда я дралась с Максом на заднем сиденье.

— Ведите себя прилично, вы, оба, или я выключу отопление.

Зандер выдергивает свой палец, встряхивает рукой, беззвучно произнося слово «бл*дь».

— Не волнуйся, Argento. Так он показывает мне, что любит меня.

Алекс сильно бьет его в ногу.

— Только я могу называть ее так.

Я должна взять эту ситуацию под свой контроль сейчас, пока не стало еще хуже.

— Зандер, о чем ты хотел с нами поговорить?— Я поднимаю потрепанный листок бумаги, который нашла в своем шкафчике после истории, и показываю ему каракули его собственного почерка, которые гласят:

Групповой чат.

Обед.

Очень важно.

— Зандер

Я не была уверена, кого он имел в виду под группой, вероятно, только меня, Алекса и себя, но он не возражал против присутствия Холлидей, когда садился в машину. Зандер выхватывает бумажку из моей руки и засовывает ее в карман джинсов, как будто он собирается использовать ее снова позже.

— Я слышал о ситуации с Уивингом вчера вечером, когда работал в «Роквелле».

Алекс стискивает зубы и отворачивается, чтобы посмотреть в окно; само упоминание о баре причиняет ему неудобство.

— Монти здорово разозлился на тебя, чувак, — продолжает Зандер. — Он хочет переговорить. С Дредноутами дела идут все хуже и хуже. Я не знаю, как долго буду на задании в Роли, присматривая за местом для твоего босса.

— Он мне больше не босс.

— Не будь ребенком. Просто иди и поговори с ним, черт возьми. Все не так плохо, как ты думаешь.

Напряжение нарастает в воздухе, когда Алекс поворачивается, обращая холодный хмурый взгляд на Зандера.

— Так вот зачем ты нас сюда притащил? Чтобы попытаться сыграть роль миротворца между мной и Монти?

— Нет. Это всего лишь побочное замечание. Так, между прочим. Делай с ним что хочешь.

— Отлично. Я засуну его тебе в задницу.

— Алекс.— Я бьюсь головой о подголовник и закатываю глаза. — Просто продолжай, Зандер. Я умираю с голоду.