Безупречная невеста, или Страшный сон проректора

Его воображение живо нарисовало её соблазнительные губы, с которых слетают долгожданные слова. Он хотел бы это видеть. Он хотел бы поцелуем снять прощение с её губ. Как он соскучился по поцелуям! По их хмельному аромату, дурманящему голову…

— Но есть кое-что другое. Я не говорила тебе… Не могла сказать…

— Что?

— Есть причина, почему нам нельзя быть вместе.

Энтони чувствовал, что Габи бьёт дрожь.

— Какая?

Какая к дьяволу причина?! Он терял терпение, он хотел видеть её немедленно.

— Я не могу сказать…

— Габи, желание прижать тебя к себе становится сильнее меня. Я ломаю дверь!

Снести эту фанеру с петель много времени не займёт. А то, что будет немного шумно — ничего. До начала занятий ещё довольно далеко. Не так много в академии студентов, чтобы зеваками сбегаться на шум.

— Нет, — испуганно пикнула она.

— Да, — уверенно пригрозил Энтони.

Он принял решение увезти её к себе. Хоть силой. Им надо поговорить. Пусть сопротивляется! Пусть визжит! Ему всё равно. Пусть хоть вся академия сбежится посмотреть, как Энтони тащит под мышкой упирающегося паренька.

— Нам нужен разговор. Не через стенку, а глаза в глаза, — он толкнул плечом дверь. Та жалобно скрипнула, готовая без боя сдаться.

— Энтони, не смей! Уйди!

— Я уйду, только если скажешь, что не любишь. Что чувства умерли. Что я тебе противен. Ну?!

Она молчала, и он замер. Это была бравада и блеф. Энтони не был уверен, что после всего, что он натворил, она что-то чувствует к нему. Не был уверен, но надеялся.

Габи молчала. И это означало, что она не в силах произнести, что он ей безразличен. Ну, что ж, малышка, это был твой шанс, и ты его упустила. Молчаливого признания, что чувства до сих пор живы, хватило Энтони, чтобы утроить настойчивость.

— Если есть что-то ещё, разве я не имею право знать?

— А если знание убьёт тебя?

— Ничего, я крепкий.

Она опять молчала.

— Габи, когда-то ты не боялась говорить мне что угодно: смешное, грустное, неважное и важное, простое, сложное и пугающее, даже самые страшные вещи.

Она нервно сглотнула.

— Хорошо. Я расскажу…

Энтони чувствовал, насколько тяжело далось ей согласие. Да что же там? Что её так гнетёт? Что случилось? Это и есть причина маскарада? Поэтому она разгуливает в мужском образе?

— …расскажу, но не сейчас. Я хочу быть в своём собственном облике, когда мы будем разговаривать.

А уж как Энтони этого хотел. Он устал чувствовать себя неправильным от того, что его волнует юноша.

— Мне нужно время. Когда буду готова, я сама приду к тебе. А пока иди.

Энтони напрягся. Звучало как уловка, чтобы улизнуть.

— Собралась снова исчезнуть? — спросил с горечью.

— Нет, Энтони. Обещаю. Я не исчезну, пока не поговорю с тобой.

Что-то было в её голосе такое, что заставило поверить — она выполнит обещание.

— Хорошо, я уйду, — он сделает то, что она просит. — И буду ждать.

Энтони решительно вышел в коридор и, не оборачиваясь, пошёл в свой кабинет, давая Габи свободу…

Глава 50. Козырь в рукаве

Тереса пламенно возмущалась. Смотрела на Джозефа пылающими глазами и отчитывала: как посмел? Хотел бы он сам знать ответ на этот вопрос. Почему маленькая настырная староста так влечёт его, что он потерял контроль? Это совершенно на Джозефа не похоже. Он умеет держать себя в руках. Он уравновешенный и хладнокровный. Но девчонка вызывает у него необъяснимую реакцию. Её рука на его бедре — это было выше его сил. Ему так непреодолимо захотелось претворить в жизнь одно из своих видений, что он тут же и претворил.

Тереса продолжала красноречиво возмущаться. И он продолжал быть с ней полностью согласен, но самое подозрительное — не ощущал ни малейшего раскаяния по поводу содеянного. Поцелуй подарил острейшее удовольствие. Какое раскаяние? Джозефа терзало единственное желание — ему хотелось продолжения.

Проклятье! Может, девчонка права? Может, на нём действительно приворот? Приворот на Тересу. На кого же ещё? Она же единственная, кто сидит в его голове день и ночь. Она ведь зацепила его сразу, с первой встречи. С каким напором девчонка ворвалась в его утро! Ему понравилось всё — даже чайник в её руках. В ней повышенная концентрация ума и темперамента — Джозефа такое заводит. Его заводит даже её въедливость и настырность.

Приворот? Нет, тут всё же что-то другое. Тереса точно не из тех девиц, кто будет охотиться на мужчину с лозунгом: для достижения цели все средства хороши. Охотницы ведут себя совсем по-другому — сладко поют и нежно стелют. А этот мелкий монстр только тем и занимался, что доводил Джозефа до белого каления. Цель охотницы — охомутать, но зачем это Тересе? У неё ведь уже есть почти жених.

Лучше б Джозеф о нём не вспоминал. Мысль, что Готцкий вот-вот помолвится с Тересой, неимоверно бесила. Помолвится и получит на неё все права. В голове не хотело укладываться, что ЕГО мелкая умненькая староста станет чьей-то там невестой.

— Вот как раз о вашем женихе я и хотел поговорить, — заявил Джозеф. — Он вам совершенно не подходит.