Безутешный счастливчик

3 ноября – На вечере в литературном кафе. Опять много незнакомцев, приветствующих меня (может, когда-нибудь пил с ними?). И напротив сидящий с запиской: отравление было случайным или умышленным? (о драме). Пишу в ответ: «Я сам этого не знаю». Пишет: «Очень милая драма. Спасибо». Устно говорит: «Можно сказать, классик». И пр.

11 ноября – Все-таки неможется после вчерашнего пиршества у Якирки. Конец зимы. Утром исчезают последние снега. Непогоды и слякоти. В гостях Балашиха. Тут же – Г. Нос. И хором договариваемся шлепнуть шампанского. Шлепаем. К вечеру мне все хуже с желудком, и я от следующих гостей (Вера, Сорокин) уже отъединяюсь у себя со своей болью. Всеобщее участие. Стало быть, и завтра никуда не сдвигаюсь: ни на чтение Беллы, ни на выставку Сысоева.

Всю осень – все толки о беспощадном наступлении демократии на Россию, возвращение на Родину Андрея Тарковского, витающая в воздухе идея частных издательств, статья о Лихачеве, о Правде, публикации Флоренского, Гумилева, Набокова. И пр. и пр. Литературные новые кафе, Чингизова «Плаха» и С. Аверенцев над нею. И фильм «Покаяние» и пр.

Все сделать как-нибудь через попу. Назначить директором Малого театра Егора Кузьмича Лигачева (лучше Егора Лигача Кузмичева), а перед входом соорудить статую Фридриха II с созвездием Кассиопеи на брюхе.

14 ноября – Легко принимаю то, что в другие дни обернулось бы «днем испытаний»: на повторное исследование моей язвы. Столкновение с Нос. на Новокузнецкой – ВОНЦ – снова блуждание с этажа на этаж. Еще одна гастроскопия. Возвращение домой через Пушк. лавку, приобретаю себе «Исландские саги» (первая трата со времен пенсиона). Безоблачно. Диета на неделю. Вечером в гостях Б. Сорокин – зачастил, подлец. После ухода его, допоздна с перепиской Сталина – Черчилля – Рузвельта.

Снова, как прежде, каждое утро подымаюсь чуть-чуть до рассвета: «с первой полоской» – и наблюдаю. Не признак ли выздоровления от язв? Но ведь к ночи – снова ломоты и боли, после двухсуточной паузы.

17 ноября. И в самом деле год назад посещавшие меня в больнице девчонки не преувеличивали, в Ленинграде популярность больше московской. Вот и Ольга об Елене Рабинович – переводчице и коммент. Флав. Филостратовой «Жизни Аполлония Тианского»: («Да, она твоя страстная поклонница. Она сама тебе пришлет Филострата»).

19 ноября – Просыпаюсь не вполне здоров, но у меня почти полбутылки коньяку. Тяну его, как давеча, с горячим чаем. Периодичные нелады в желудке. Спустя полмесяца снова сажусь за злополучную «Плаху». Г. Нос. откуда-то достает болгарского сухого (не покупала 2¹/₂ месяца). В гостях вечером отличная девка Ольга, весело. И почти не тревожит, что послезавтра – в ВОНЦ, где могут и опрокинуть на месяц в постель.

А русский скажет на высшем Суде: «А ты-то кто? Не глубок ты, я вижу, и недалек».

20 ноября – Впервые так поздно подымаюсь, чудесно. Звонок от Милы Леонтович: снова зовет пожить, отдохнуть в Абрамцево, независимо от погоды. Говорю: если завтра на месяц не брякнут в ВОНЦе в кровать – буду непременно. Мне презентуют бутыль сухого (по случаю того, что завтра ехать в ВОНЦ). И снова веселая Ольга в гостях, с подарками – пластинками Варламова и Шостаковича. И еще бутылка сухого на трех. Перед сном кинофильм «Дядюшкин сон» 1973 г. Чувствую себя прекрасно.

Починил говорилку.

21 ноября – Все осенние дни казались чрезвычайно короткими и стремительными. Сегодняшний – очень долгий день. Сборы на окончательное решение ВОНЦа. В кабинете получаем справку, которая даже у Нос. исторгает возглас: «Без рецидивов». Прекрасно. В кабинете у Олеговича. С 1 декабря – занятия у логопеда.

А в Австрии, допустим, по утрам пьют черный кофе и без сахара.

2 декабря – Ну, конечно, потепление. В журнале «Октябрь» № 11 публикация стихов Вл. Набокова со вступительным словом Андрея Вознесенского.

И с обещанием в самое ближайшее время опубликовать «Защиту Лужина» (!).

3 декабря – Ну, конечно, теплеет изо всех сил. В декабрьском «Огоньке» впервые представляют Ходасевича (статьей Вознесенского и стихами).

22 декабря – Хоть одна тьма да разрешается. Снова – в последний раз – поездка в Аэропорт. диспансер для ВТЭКа. Все. Я перевтэчен. Сдабриваю это горячим кагором.

1987

1 января – День не существовавший. Утром еще ухватываю что-то сухого и по телев. кусочки «Обыкновенного чуда». И сплю почти до полудня 2 января.