Безымянная

– Действительно хочешь знать?

– Да.

Он моргнул, вдруг меня охватил страх от его предстоящих слов.

– Испугался, что ты можешь захотеть то, что она в силах дать тебе. Что я буду не в силах даль тебе никогда. – Я с трудом сглотнула, увидев вспышку ранимости в его глазах. – Я не хочу, чтобы ты работала на Голландию, потому что боюсь, что ты не вернешься в Узкий пролив. Ко мне.

На меня нахлынули эмоции.

– Мне не нужно то, что есть у Голландии. Мне нужен ты, – мгновенно ответила я. – Она никогда не сможет дать мне то, что сможешь дать ты.

Его щеки вспыхнули. Честный ответ давался ему нелегко.

– Я тоже не хочу, чтобы ты работал на Голландию, – продолжила я. – Не хочу, чтобы ты снова становился тем человеком.

– Мне не придется, если завтра все пройдет по плану.

– Даже если не пройдет, я не хочу, чтобы ты работал на нее. – Я сделала шаг к нему.

– Фейбл, я уже подписал контракт.

– Мне все равно. Обещай мне. Даже если нам придется оставить «Мэриголд». Даже если придется начать все заново.

Его желваки напряглись, взгляд встретился с моими глазами.

– Хорошо.

– Поклянись, – попросила я.

– Клянусь.

Я облегченно выдохнула, бурлящее вокруг меня напряжение наконец ослабло. Но Уэст выглядел несчастным. Он потер ладонями лицо, беспокойно качаясь на ногах.

Мне оно знакомо – чувство, что тебя загнали в ловушку. Никакого выхода. Да, я тоже его ощущала.

– Мой отец признался, что худшую ошибку в своей жизни он совершил, когда разрешил Изольде подняться на борт своего корабля, – медленно проговорила я.

Вдруг Уэст поднял взгляд, будто прекрасно знал, что я собиралась сказать дальше.

– Возможно, он сожалел, что любил ее, – прошептала я.

В каюте повисла тишина, исчезли все звуки, доносившиеся из деревни и с моря.

– Спрашиваешь, чувствую ли я то же самое?

Я кивнула, мгновенно жалея о вопросе.

Он будто изучал меня взглядом, пытаясь решить, что же ответить, мог ли доверяться мне.

– Иногда, – признался он.

Но меня не охватила боль – хотя я была уверена, что она настигнет меня, – потому что Уэст не отвел от меня взгляда, когда сказал правду.

– Но это случилось не той ночью на Джевале, когда ты попросила довезти тебя до Сероса. Все началось задолго до этого. Для меня.

Я взглянула на него – в глазах застыли слезы.

– Но что, если…

– Фейбл. – Он подошел ко мне, поднес к моему лицу руки и запустил пальцы в мои волосы. От его прикосновений по моей коже пронесся жар, и я зашмыгала носом от того, что он наконец прикоснулся ко мне. Его губы были в сантиметре от моих.

– Ответ на этот вопрос всегда будет одинаковым. Несмотря ни на что. – Его руки крепче обняли меня. – Ты и я.

Его слова прозвучали как клятва. Но от них в моей груди зародилась печаль, как семя, дающее жизнь цветку.

Я понизила голос, ожидая, что его губы прикоснутся к моим:

– Как долго ты сможешь так жить?

Его рот приоткрылся, и Уэст страстно поцеловал меня – казалось, что в каюте совсем не осталось воздуха. Затем с его губ слетело дрожащее слово:

– Всегда.

Мои пальцы смяли его рубашку, я притянула его к себе, и в это же мгновение исчезла вся та пустота, которая протянулась между нами минуты назад. Уэст тоже это почувствовал. Это проявилось в том, с какой жадностью он стал целовать меня. Как его пальцы развязывали бантики нижнего платья, пока оно не спало по моим бедрам.

Мои губы растянулись в улыбке. Босыми ногами я перешагнула через облако шелка на полу, и Уэст повел нас к кровати. Я легка на стеганые одеяла и притянула его к себе так, чтобы растаять в его жаре. Закинула ноги ему на бедра и, задрав его рубашку, прикоснулась подушечками пальцев к его коже. Дыхание Уэста сбилось, он прижался ко мне всем своим телом.

Губы Уэста целовали мне шею, затем его теплый рот прикоснулся к мягкой впадине под моей ключицей, затем переместился к груди. К горлу подступил жалостный стон, когда я выгнула спину, пытаясь приблизиться к нему. Уэст понял, чего я хотела. Его руки медленно опустились к моим ногам так, чтобы он смог ухватиться за мои бедра, и затем со стоном придвинул меня к себе.

Вдруг все испарилось, как легкий порыв ветра над морем. Голландия, Сейнт, собрание Торгового совета, полуночник, Роты. Возможно, это наша последняя ночь на «Мэриголд», наша последняя ночь с этой командой, но что бы ни случилось завтра, мы плыли туда рука об руку.

Ты и я.

И впервые я поверила ему.

Тридцать восемь

Над умиротворенной Поймой Сегсей звенел портовый колокол, словно предзнаменуя что-то, а я стояла у окна, наблюдая, как над причалами стелется туман.

Уэст убрал за уши непослушные пряди волос. Все его внимание было приковано к пуговицам на его куртке, а я вспоминала то, как он выглядел вчера вечером в свете горящих свеч – его кожа отливала бронзовым оттенком в теплом свете. Я все еще чувствовала на себе вес его тела, и от воспоминаний мои щеки порозовели. Но Уэст совсем не смущался. Только выглядел более спокойным. Безмятежным.

Я медленно сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Будто прочитав мои мысли, Уэст поцеловал меня в висок.

– Готова?