Безжалостное небо

СТАТС-СЕКРЕТАРЬ. Ваши превосходительства, господа! Хотя планета Венера и не пригодна для заселения, она все-таки приносит известную пользу. Как мы, так и Россия со своими союзниками еще двести лет назад превратили Венеру в место ссылки и поныне используем ее исключительно в этих целях. Наши планетопланы выгружают на нее осужденных и немедленно улетают, избегая какого бы то ни было соприкосновения с ссыльными.

ВУД. Стало быть, заключенным предоставлена свобода?

СТАТС-СЕКРЕТАРЬ. В пределах Венеры — да. Для Земли же они мертвы.

ВУД. Политическая ситуация?

СТАТС-СЕКРЕТАРЬ. Неизвестна.

ВУД. Численность населения?

СТАТС-СЕКРЕТАРЬ. Неизвестна.

ВУД. Сколько человек мы туда отправляем?

СТАТС-СЕКРЕТАРЬ. Тридцать тысяч ежегодно.

ВУД. А русские?

СТАТС-СЕКРЕТАРЬ. Неизвестно.

ВУД. Не понимаю, зачем существует департамент по венерианским делам, если мы ничего не знаем об этой планете.

СТАТС-СЕКРЕТАРЬ. Ваше превосходительство, задача этого департамента — этапирование туда ссыльных. Дальнейшая их судьба не входит в компетенцию департамента. Мы удаляем осужденных с Земли — это главное. Прошу теперь военного министра осведомить нас о своих целях.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Они чрезвычайно просты. Речь идет о превращении Венеры в базу для войны против России и Азии. В стратегическом отношении эта планета обладает тем преимуществом, что облачность ее атмосферы исключает возможность наблюдения за ее поверхностью. Нападение может быть осуществлено внезапно, что немыслимо на Земле, поскольку и у нас и у русских есть искусственные спутники, с которых обе стороны могут наблюдать друг за другом. Считаю, что население Венеры составляет миллиона два человек. Для водородно-кобальтовой атаки против России и Азии мне нужно двести тысяч человек: этого достаточно для изготовления планетопланов и бомб, при условии, что мы оставим на Венере некоторое количество ученых.

ВУД. И вы располагаете ими?

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Они на борту.

ВУД. С кем нам предстоит вести переговоры?

МИНИСТР ВНЕЗЕМНЫХ ТЕРРИТОРИЙ. С неким Петерсеном.

ВУД. Имеются ли более подробные сведения об этом господине?

МИНИСТР ВНЕЗЕМНЫХ ТЕРРИТОРИЙ. Он убийца, по национальности немец.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Прелестная перспектива!

МИНИСТР ВНЕЗЕМНЫХ ТЕРРИТОРИЙ. Затем с неким Джоном Смитом.

ВУД. Что нам известно о нем?

МИНИСТР ВНЕЗЕМНЫХ ТЕРРИТОРИЙ. Родился на Венере, сын американского коммуниста.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Еще чище!

МИНИСТР ВНЕЗЕМНЫХ ТЕРРИТОРИЙ. И наконец, с неким Яковом Петровым, о котором мы вообще ничего не знаем.

Военный министр. Похоже, что это русский.

ВУД. Господа! Наша миссия возложена на нас лично президентом. Возложена к всеобщему нашему удивлению и до некоторой степени опрометчиво: как выяснилось, нам известно о Венере очень мало. Руководить осуществлением этой миссии придется мне. Мы стоим перед трудной задачей. Мы не знаем, чего добиваются уполномоченные этой планеты, которые поведут с нами переговоры; не знаем мы и того, с какой формой государственного устройства столкнемся — с диктатурой или парламентарной системой. Положение весьма серьезно. Чтобы не потерять все, мы вынуждены рискнуть всем. Итак, мне остается лишь пожелать успешного завершения операции “Вега”.

МАННЕРХАЙМ. Прежде чем перейти к событиям, развернувшимся на Венере, я воспроизведу еще две беседы его превосходительства сэра Хорэса Вуда. Первую он имел со мной в тот момент, когда в пространстве перед нами угрожающе замаячила Венера, напоминая размерами Луну, но гораздо более яркая и белая.

ВУД. Скоро на посадку, Маннерхайм?

МАННЕРХАЙМ. Через шесть часов, ваше превосходительство.

ВУД. Значит, через шесть часов вы приступите к выполнению своего задания.

МАННЕРХАЙМ. Какого задания, ваше превосходительство?

ВУД. Президент поручил вам держать меня под наблюдением. Он боится, как бы я не последовал примеру наших комиссаров и не остался на Венере.

МАННЕРХАЙМ. Не понимаю вас…

ВУД. Вы сотрудник секретной службы.

МАННЕРХАЙМ. Ваше превосходительство!

ВУД. И у вас в кармане машинка, с помощью которой можно записывать разговоры.

МАННЕРХАЙМ. Не знаю…

ВУД. Зато я знаю, Маннерхайм. Как сотрудник секретной службы, вы не имеете права признаться в своей принадлежности к ней. Поэтому не будем углубляться в этот вопрос. Нам ведь обоим известно, что поставлено на карту.

МАННЕРХАЙМ. Вторая беседа велась с полковником Руа в наблюдательном салоне перед самой посадкой. Запись несколько раз прерывается, так как, боясь возбудить подозрения, я осуществлял ее в крайне трудных технических условиях.

ВУД. Один вопрос, полковник Руа.

РУА. Слушаю, ваше превосходительство.