Безжалостные боги

Костя не так хорошо знал транавийский, как она, так что, скорее всего, подумал, что Надя собирается чем-то пожертвовать ради его свободы. И, зная благородство друга, он бы не согласился на это.

– Не запирай его снова, – выпалила она. – Я пойду с тобой. И сделаю свой выбор.

Черный Стервятник посмотрел на нее и кивнул. В тот же момент появился еще один Стервятник и, схватив Костю за руки, потащил прочь.

– Надя? – испуганно, с мольбой в голосе позвал Костя.

– Все будет хорошо, – солгала она. – Обещаю.

Перед ее глазами возникло испуганное, полное надежды лицо Жанеты. Надя не сможет этого сделать. Не сможет сделать такой выбор.

Серефину требовалась ее помощь, чтобы вытащить Жанету отсюда. На кону стоял его трон, и вряд ли она могла бы пожертвовать этим ради того, что желало ее сердце. Если транавийским королем станет кто-то другой, Калязин не выстоит.

Но и оставить Костю она не могла. А время поджимало.

– Пошли, пташка, – сказал Черный Стервятник. – Правила игры изменились.

Она последовала за ним обратно в преисподнюю, в святилище из костей, ловушку, из которой ей никогда не выбраться. Надя не могла спасти лишь одного и не могла остаться здесь вместо них, к тому же он заполучил часть ее имени.

Черный Стервятник медленно вращал чашу над залитым кровью алтарем, когда она подошла к нему. И ей совершенно не хотелось знать, что находилось внутри.

– Он попал сюда очень давно, – сказала она. – Почему он все еще жив?

Черный Стервятник пожал плечами.

– Не знаю.

– Лжешь.

Воздух вокруг них накалился, а в его глазах сверкнула злость.

– Парень или девушка? – раскидывая руки в стороны, словно чаши весов, спросил он. – Выбирай.

– На кону стоит стабильность твоей страны, а ты придумал какие-то игры, – огрызнулась Надя.

На его лице появилась ухмылка, от которой в ее груди все сжалось.

– Тогда тебе стоит хорошенько подумать, чего ты готова лишиться.

Вот только она не представляла, как сделать выбор. Надя не собиралась вновь оставлять Костю, своего лучшего друга, транавийцам. Он был единственным выжившим членом ее семьи. Но спасши Жанету, она поможет Серефину лишить претензий на трон тех, кто желает продолжать бессмысленную войну между их странами, пока от них не останутся лишь руины. Требовать от нее решения слишком извращенно и немыслимо.

– Я пришла сюда, чтобы спасти девушку, – тихо сказала она. – Но выберу парня.

Она не гордилась этим решением. И понимала, что обрекает всех. Но не могла оставить здесь Костю. Он был калязинцем, а ее воспитывали сначала думать о своем народе.

К тому же Надя не оставляла надежды на еще одну возможность. Последний шанс. Возможно, Живия понимала, что поставлено на карту, и поможет ей, как обещала ранее. Возможно, Стервятница сможет вызволить отсюда Жанету и спасет раздираемое королевство Серефина. Маловероятно, но возможно.

Вот только кого она обманывала?

– Что ж, значит, уйдет он, – сказал Черный Стервятник.

В этот момент у Нади возникла мысль, остались ли здесь еще люди из ее монастыря. И тут же с ужасом поняла, что не сможет спасти их всех. Она даже сделать ничего не могла, потому что владела лишь обрывками силы, постепенно убивающей ее. Не смогла убедить Черного Стервятника отпустить их обоих на свободу. Не смогла отыскать лазейку в Малахии, спрятанном внутри монстра.

Отчаяние грызло ее изнутри. Ей не следовало приходить сюда.

Опасливо Надя подошла еще на несколько шагов, решив, что больше нечего терять.

– Ты узнал мое имя, – сказала она. – Или, по крайней мере, часть его. А я знаю твое, Chelvyanik Sterevyani. Хорошо знаю. Хочешь узнать его?

– Нет, – нахмурившись, ответил он.

Черты его лица стали меняться еще более беспорядочно, словно внутри его бушевали эмоции. Несколько глаз одновременно открылись на шее, но через мгновение закрылись.

– Тс-с-с, – прошептала Надя, прижав палец к его губам.

Черный Стервятник оцепенел и в поисках опоры уперся рукой в алтарь, когда она придвинулась еще ближе. Вторую руку она положила ему на бедро, а затем провела вверх до талии, чувствуя его обжигающую кожу кончиками пальцев.

Его глаза потемнели, но на лице отразилось какое-то странное, смущенное выражение, и это придало ей сил для продолжения разговора. Надя провела пальцем по приоткрытым губам, за которыми сверкали железные клыки и зубы, напоминая о том, что она преследовала совсем другие цели. Она думала, что спасет его по-другому.

А может, и не спасет. И умрет здесь. Но перед этим хотя бы поцелует его еще один раз. Малахия уже давно прошел точку невозврата. Так что Надя уже сама не знала, кого спасает.

Он поднял вторую руку, с железными когтями, которые с легкостью могли разорвать ее на куски, и провел пальцами по щеке и шее. Ее пальцы в этот момент зарылись в его волосы.