Безжалостный епископ (ЛП)

— С чего ты взяла, что достаточно интересна, чтобы стать мишенью для чего-то настолько изощренного? Ты никто. Невидимка. Мы тебя не замечаем. — Я хватаю ее за челюсть, сужая глаза. — Это ты начала, когда прислала мне фотографию, где ты в ночной рубашке с почти вывалившимися сиськами. Ты хотела, чтобы кто-то обратил внимание, и я это сделал.

— Я тебе не верю, думаю, ты просто снова надо мной издеваешься.

Дикая ухмылка пересекает мое лицо. Ловким движением я расстегиваю пуговицу на рубашке, затем еще одну. — Хочешь, я разденусь, чтобы доказать это? Сколько тебе нужно увидеть? Абс? — Медленно облизываю губы, убеждаясь, что она смотрит, прежде чем опустить руки к поясу. — Больше?

В исступлении она сжимает мои руки, сжимая их с большей силой, чем я мог предположить. На периферии я чувствую взгляды людей, которые открыто смотрят на сцену, которую мы устраиваем.

Я смеюсь. — Бесстрашна, да? Не можешь оторвать от меня руки.

Тея отпускает меня, как будто я ее обжег, я кладу руки по обе стороны от ее головы и снова прижимаю ее к шкафчикам.

— Не блефую, — говорю я. — Я видел больше тебя, чем, держу пари, ты показывала кому-либо, солнышко.

— Этого не может быть, — говорит Теа, скорее себе, чем мне.

— Черт, насколько ты возбужден, Бишоп? — насмехается Шон, проходя мимо нас в коридоре. — Теперь ты подкатываешь к строгим ботаникам?

Не сводя глаз с Теи, я фыркаю и играю с одним из помпонов на ее свитере. — Мне нужно было перекусить, а она была самой близкой девчонкой поблизости.

Его резкий гогот заставляет Тею вздрогнуть, звук становится более резким, когда он проносится по коридору. Я стискиваю зубы и хватаю ее, ища укромное место для разговора, не могу обсуждать это с ней и перебивать ее, требуя другого шоу. Она послушно следует за мной.

— Сюда. — Я веду ее в пустой класс, держа за руку, чтобы отвести от нас любопытные, сплетничающие взгляды.

Это одна из научных лабораторий, тускло освещенная полузадернутыми шторами на окнах, основное освещение выключено.

Я никогда не собирался делать это на глазах у публики, унижать ее не входило в планы, я лишь намеревался убедиться, что держу ее в шах и мат, когда раскрою себя. Но когда я увидел, как она улыбается Коулману, я просто начал действовать и оставил свою стратегию в пыли.

— Мы опоздаем на следующий урок, — говорит Тея, ее глаза мятежно смотрят на меня.

Боже, этот взгляд. Можно подумать, что я пнул ее собаку.

Она вырывает свою руку из моей хватки. — Пожалуйста, отпусти меня.

— Кто сказал, что я хочу?

— Я. Я хочу, чтобы ты это сделал, поэтому так и будет. — Она обходит меня, выходит из зоны досягаемости и прислоняется к лабораторному столу в пустынном научном зале. Скрестив руки на груди, она поднимает брови. — Почему ты так долго ждал, чтобы раскрыть себя? Зачем ты вообще это сделал, если я ошиблась номером?

Ее мягкий голос повышается, вызывая у меня усмешку. Я пожимаю плечами, любуясь другой фотографией из наших сообщений. Это одна из ее более скромных фотографий за последние несколько недель, но мне она нравится. Ее рыжие волосы выглядят фантастически в толстых высоких косичках, пока она высасывает глазурь с пальца, ухмыляясь в камеру с нахальным озорством, которое она никогда не показывает в школе.

— Потому что это было весело. — Таращу на нее глаза. — И горячо. Каждый вечер я думал только о том, что ты находишься совсем рядом и кончаешь со мной.

— Но я не знала, что это был ты! Это все неправильно. Я хотела…б— Грубый звук вырывается из ее горла, и она отворачивается, пряча лицо. — Ты отвратителен.

— Отвратительно умеешь заставлять тебя кончать, ты имеешь в виду. — Я провожу языком по нижней губе, дразня ее. — Ты так хороша для меня, не так ли? Мне все время интересно, сделаешь ли ты то же самое для любого, кто обратит на тебя внимание.

Я не говорю этого, но Коулман приходит мне на ум. То, как он наклонился к ней, прежде чем я прервал его, заставляет меня хотеть ударить что-нибудь. Предпочтительно по его ухмыляющемуся лицу.

— Прекрати это. — Тея натягивает манжеты свитера на руки, выкручивая материал, пока он не растянулся и не обмяк. Она выглядит так, будто я разрушил ее мир, и ее светлое выражение убивает. Я хмурюсь, мне неприятно видеть ее лицо в такой тени. Ее глаза поднимаются и встречаются с моими, блестящими от влаги. — Зачем ты это делаешь?

— Ну, я был возбужден и под кайфом, когда ты написала смс, так что, думаю, это само собой понятно, но…

— Коннор! — Тея фыркает, смахивая шальную слезу. От вида ее слез у меня все внутри переворачивается, я не хочу, чтобы она плакала. Не знаю, что со мной не так, обычно меня не волнует, как мой шантаж влияет на людей. — Что ты хочешь от меня? Выкладывай скорее, чтобы я могла уйти.

— Куда пойти?

Она пожимает плечами. — Первая остановка — дамская комната, чтобы я могла привести себя в порядок.

Полагаю, она имеет в виду выплакать глаза, что настоящий Уайетт не пишет ей. — А после этого?

— Химия.

Мои брови удивленно поднимаются. — Не так, как пойти домой или чтобы поплакаться своим подружкам под трибунами?

Тея морщит нос. — Нет. Учебный день еще не закончился.