Безжалостный убийца

Неподалеку от этой кровати, обычной, располагалась другая. У премьера был личный медицинский робот. Его смонтировали в каюте Дирака еще в самом начале путешествия. Это приспособление по виду куда больше напоминало не то тщательно отделанный домашний холодильник, не то стеклянный гроб, чем кровать. По бокам у него располагалось несколько экранов, и на них приглушенно светились цифры, сообщающие разнообразную информацию медицинского характера. Вокруг медицинского робота горело огненное кольцо — доступное обычному зрению проявление электронного существа по имени Локи. На взгляд Ника, это только усиливало сходство медиробота с похоронными дрогами.

Хоксмуру пришлось еще некоторое время подождать, прежде чем премьер заговорит с ним, и Ник поймал себя на том, что любопытствует: интересно, а как выглядит лицо Дирака в те длительные промежутки времени, когда премьер пребывает в анабиозе? Насколько мог себе представить Ник, лицо его хозяина и в это время должно было выглядеть достаточно естественно.

Локи уже сообщил Нику, что у Дирака женщина, и Ник пытался вычислить, кто же эта посетительница. Впрочем, эта попытка оказалась такой же неудачной, как и попытка втянуть Локи в разговор. Хоксмур очень сильно сомневался, чтобы премьер беседовал наедине с доктором Задор. Ее отвращение к Дираку с каждым годом только возрастало. Что касается появившейся на станции новой женщины, лейтенанта Тонгрес, премьер пока что не делал попыток заманить ее в свою каюту, а там и в кровать — хотя Дирак, несомненно, ею интересовался. Ник был в этом совершенно уверен.

Оказалось, что загадочная гостья премьера — леди Женевьева. Лицо у нее было абсолютно несчастное. У Ника с первого же взгляда возникло твердое убеждение, что перед его приходом супруги спорили. Совершенно не похоже было, чтобы леди явилась сюда с романтическими намерениями: и Женевьева и Дирак были полностью одеты и находились на ногах.

Леди Женевьева едва кивнула в ответ на чинное приветствие Ника. Премьер же сразу перешел к делу:

— Ник, у меня к тебе вопрос. Очень важный вопрос.

— Я сделаю все, что в моих силах, сэр.

— Я на это рассчитываю. Я верю, что все-таки могу полагаться на тебя, хотя оба твоих предшественника бессовестно мне лгали. Ты же, Ник Третий, просуществовал недостаточно долго, чтобы успеть развратиться. Ведь так, Хоксмур? Кстати, ты все еще желаешь носить это имя?

— Да, сэр, я предпочитаю оставить его. Во всяком случае, до тех пор, пока не появится другое имя, которым я захочу пользоваться.

— Ну тогда пусть оно остается. Итак, Ник! Мой вопрос таков: дарит ли моя возлюбленная супруга свои милости какому-либо другому мужчине?

Несмотря на то что Ник приложил все усилия, чтобы не взглянуть в этот момент на Женевьеву, он необыкновенно остро почувствовал на себе умоляющий взгляд леди. Ник ответил со сдерживаемым потрясением:

— Сэр, я никогда не встречал ни малейшего свидетельства, которое бы подтверждало подобное… подобное…

— Ох, Хоксмур, избавь нас от демонстрации своей неколебимой преданности. Да ты сейчас покраснел! Уж не знаю, как ты ухитрился добиться такого эффекта. На самом деле я много чего о тебе не знаю.

— Сэр, насколько мне известно, леди Женевьева ни в чем не повинна.

— Ты когда-нибудь видел мою жену наедине с человеком по имени Кристофер Гавот?

— У них действительно состоялось несколько вполне невинных встреч, в коридорах или других местах, где собирались люди. — Ник живо и подробно описал встречи, которым он был свидетелем, обойдя при этом те свидания, которые содержали достаточно щекотливые моменты.

Дирак расспросил его о подробностях. Конечно же, со стороны человека, обладающего всего лишь органическим мозгом, это было тщетной надеждой — пытаться поймать оптэлектронный разум на упущениях или противоречиях. Когда Ник того хотел, он был вполне способен мгновенно сплести покров правдоподобия для таких историй и не допустить ни единого изъяна.

Кажется, Дирак это уразумел. Он поручил Нику следить за Гавотом и вскоре отпустил его.

Хоксмур был вознагражден за свои старания. Последнее, что он видел, исчезая с экрана, — это взгляд леди, исполненный бесконечной признательности.

Вернувшись к исполнению своих повседневных обязанностей, Ник принялся обдумывать новое задание. Он был совсем не прочь устроить неприятности Гавоту, но только не леди.

Возможно, самым разумным выходом будет предупредить Гавота, чтобы он держался подальше от Женевьевы. И пожалуй, лучше передать это предупреждение не напрямую. Приняв такое решение, Ник принялся искать командора Принсепа.

Принсеп, похоже, обратил мало внимания на старательные намеки Ника. Мысли командора были заняты чем-то другим. Он пытался расспросить Ника о неполадках в яхтенном двигателе.

Ник подумал, что он мог бы быть отчасти полезен в вопросе о двигателе. Он точно помнил, что триста лет назад двигатель был поврежден в бою, когда маленькая эскадра Дирака догнала огромного берсеркера и захваченную им станцию.

— Вы уверены, Ник?