Безжалостный убийца

Она направила посетителей в другое отделение лабораторного комплекса. Там они теперь и стояли, глядя через стекло на три человеческих тела. Роботам было велено просто избавиться от трупов, но Фрейя приказала принести тела к ней — по графе «органические отходы». Ховелер немедленно опознал тело Брабанта, а Принсеп и его товарищи узнали суперинтенданта Разина. У агента ВЧ явственно были заметны пулевые ранения.

Потом командор озадаченно взглянул на третье тело:

— А это что за приятель?

— Это не Санди Кенсинг, — отозвался Ховелер. — Я ожидал увидеть Кенсинга, но это определенно кто-то другой.

— Ник опознал это тело как некоего Фоулера Аристова, — сообщила Фрейя.

— Ага, — кивнул Принсеп. — Это тот самый будущий наставник колонистов, которого Гавот выставил из яхтенного медотсека.

Куда подевалось тело Санди Кенсинга — по-прежнему оставалось загадкой. Фрейя понятия не имела, что могло случиться с Кенсингом, и даже не знала, жив тот или мертв.

В это время к группе присоединился Ник. Он заметил, чем заняты гости, и его одолело любопытство. Он появился на экране рядом с Фрейей и подтвердил, что это и вправду Аристов. Хоксмур еще до последнего перепрограммирования видел это лицо в одном из медотсеков. Это воспоминание было очень отчетливым.

После этого Ник помалкивал, но экскурсия продолжалась. Вскоре Принсеп и два его помощника через стеклянную стену маточного репликатора увидели развивающийся плод — ребенка женского пола.

— Это что — новое тело для леди Женевьевы?

Ховелер с несчастным видом признался, что назначение этого конкретного проекта ему неизвестно. Он даже не знает, сколько именно биоинженерных проектов сейчас находятся в стадии разработки и проведения.

Фрейя же твердо заявила, что она не имеет возможности обсуждать такие вопросы с кем бы то ни было, кроме как в присутствии премьера.

Несколько минут спустя, когда экскурсия завершилась, Принсеп получил вызов по интеркому. Премьер настойчиво желал побеседовать с ним. Командор поделился своими впечатлениями от осмотра лаборатории, но благоразумно умолчал, что видел там трупы.

Кажется, премьеру очень хотелось знать, что командор думает о выращивании и использовании новых человеческих тел.

На самом же деле премьер отчаянно желал объяснить какому-нибудь человеку, мнением которого он бы дорожил, преимущества его тщательно разработанного плана сотрудничества с берсеркером. И несомненно, в данный момент на эту роль лучше всего подходил Принсеп.

Дирак начал беседу с вопроса:

— Вы не одобряете мои достижения в области биоинженерии?

— У меня возникли некоторые сомнения по поводу всего того, что я видел до сих пор.

— Командор Принсеп, я буду рад разрешить ваши сомнения. Правда заключается в том, что с тех пор, как мы оказались в изоляции, я стал усиленно интересоваться некоторыми наиболее существенными вопросами.

— Какими же?

— Ну, например, что такое человечество? Долгое время на этот вопрос не было простого ответа. Но теперь появились некоторые свежие идеи.

— И вы заглядываете вперед, чтобы исследовать их.

— А разве все мы не делаем то же самое? Вы только подумайте, друг мой, какое общество мы могли бы построить, используя те человеческие составляющие, которыми мы сейчас располагаем! Само слово «общество» не может в полной мере выразить открывающиеся перед нами сверхъестественные возможности. И мы, заключенные на этом судне, боковой побег на древе человечества, вольны переделать себя заново.

— И какую роль в этом прекрасном новом мире будет играть берсеркер?

— Смерть, дорогой командор, является неотъемлемой частью любого мира. Жизнь и смерть обречены вечно сосуществовать. Одно без другого становится бессмысленным, вы не находите?

— Возможно. — Принсеп нахмурился. Он никогда не находил особого удовольствия в абстрактном философствовании. — То есть вы хотите сказать, что когда для некоторой части деталей, из которых вы построите новый мир, придет пора умереть…

— Я хочу сказать, что их смерти не будут ни случайными, ни бессмысленными. Смерть, воплощенная в облике машины, станет размеренной, организованной, доступной управлению и, в конце концов, имеющей смысл.

Командор молча смотрел на премьера. На лице Дирака отражалось удовлетворение, как будто премьер действительно верил в то, что говорил.

— А кто будет это отмерять и организовывать? — сурово спросил командор. — Кто будет решать, каким человеческим живым единицам следует умереть так осмысленно и когда? И с какой целью?

— Кто будет решать? Умы, что обладают самым ясным и глубоким пониманием проблемы. Принсеп перестал сдерживать гнев.

— Мирный договор с искалеченным берсеркером еще можно простить — в какой-то степени он был вынужденным. Но это!.. То, что вы предлагаете, — нетерпимо. Дирак остановился. Он напомнил своему обвинителю, что для огромного количества протолюдей, находящихся на борту биостанции, единственное возможное будущее связано с какой-нибудь новой планетой, на которой при известных обстоятельствах можно будет основать независимую колонию. Они не будут хотеть ничего другого; они именно за этим здесь и находятся.