Беззвёздная дорога (СИ)

Седины было не так много, как казалось раньше.

— Только на висках, — сказал Фингон. — Всё не так плохо. На самом деле мне даже нравится.

— Правда?

— Правда! — сказал Фингон. Он закончил застёгивать пояс на своём платье — оно было ему лишь слегка велико, — и подошёл к Маэдросу. — Ты как себя чувствуешь?

— Лучше. Гораздо лучше. Гораздо. Хотя мне кажется, что если я лягу спать, то ещё неделю не проснусь. Я ведь так устал, — Маэдрос улыбнулся. — Это лучшая усталость, что я чувствовал за долгие годы.

— Я тоже буду рад немного отдохнуть, — сказал Фингон. — Кажется, все эти семь лет я не спал. Но я должен найти своих братьев, и мать, и сказать им, что у меня всё в порядке.

— Моя мать! — тихо сказал Маэдрос. Он сглотнул. — Мой дед! И все вы… вся семья. И…

Он снова стал выглядеть испуганным.

— Не пытайся думать обо всём сразу! — сказал Фингон. — Тебе это не поможет. Ты можешь сделать только одну вещь за определённый промежуток времени. Сначала отдохни.

— И суд, — сказал Маэдрос. — Я ведь знаю, что суд будет.

— Да, но ещё не сейчас. Вспомни, что Орёл принёс нас именно сюда!

— Они поступили по-доброму, — сказал Маэдрос. Уголок его рта чуть скривился. — Они добры. Как же я забыл, что они добры? Как же я только мог забыть?

Фингон вспомнил о паучьей королеве. У Маэдроса было множество шрамов, и не все они были шрамами на теле. Он ничего не сказал, лишь раскрыл ему свои объятия. Маэдрос со смехом, недалёким от всхлипа, подошёл к нему и тоже обнял.

— Всё будет в порядке, — сказал Фингон, хотя сам не совсем был в этом уверен. Но он надеялся. — Самое худшее позади. Всё будет в порядке.

Наконец, они отошли друг от друга. Фингон присел на низкую влажную скамью у двери и снова вплёл немного золотых украшений в свои мокрые волосы. Маэдрос с улыбкой глядел на него.

— Я так давно в последний раз видел, как ты это делаешь, — сказал он.

После этого они пошли искать хоббитов. Фингон собирался попросить у них предоставить им спальню. Он был уверен, что у них есть что-нибудь подходящее, ибо очевидно, что они привыкли постоянно принимать гостей, и он подозревал, что Фродо и Сэм полностью согласятся с ним: в следующую очередь самое важное, чтобы Маэдрос немного поспал. Тогда, может быть, Фингон может пойти и поискать своих родных, хотя ему и не совсем нравилась мысль сейчас оставить Маэдроса. Может быть, Фродо и Сэм придумают какой-нибудь способ послать им весточку.

Слева от них в коридоре послышались голоса. Маэдрос ударился головой о свисающую с потолка лампу, и снова сказал: «Ой!». Фингон рассмеялся и взял его за руку, чтобы вести дальше. В холл выходило много дверей слева и справа — хоббиты, видимо, расширили своё жилище за последние семь лет (Фингон не мог припомнить, чтобы он сам копал всё это) — но впереди он видел солнечный свет. В конце коридора они вошли прямо в яркую, выходившую на восток утреннюю гостиную, где Фродо и Сэм восседали в удобных креслах. Фингон сказал:

— Фродо, может быть, мы…

Он замолчал. У хоббитов были гости.

Тургон вскочил на ноги так быстро, что низкий стул, на котором он сидел, упал на пол со стуком. Финрод смотрел в молчаливом изумлении.

— …Ну вот, — сказал сбивчиво Фродо, заканчивая то, о чём он говорил раньше. — Ну… я полагаю, больше мне вам рассказывать не надо!

Тургон издал тихое восклицание. Фингон открыл рот, но у него не было времени сказать хоть что-то перед тем, как брат подошёл к нему и крепко обнял его. Фингон улыбнулся и тоже его обнял от всей души. Брат так напомнил ему Элроса. Когда Тургон отошёл, положил руки на плечи Фингона и посмотрел на него, Фингон увидел, что сходство было таким же большим, как ему казалось.

Потом Тургон посмотрел на Маэдроса, который неловко маялся в дверях, и выражение его лица стало таким, что по нему трудно было что-либо прочесть.

В светлой комнате воцарилось молчание.

Финрод встал, и вышел вперёд. Он осмотрел Маэдроса с головы до пят. Маэдрос отдёрнулся назад перед этим спокойным взглядом. Финрод потянулся, взял его руку — тот не противился — и положил в свои ладони.

— Кузен, — сказал он. — Много времени прошло с тех пор, как мы с тобой охотились между Келоном и Гелионом, когда этот мир был молод.

— Действительно, много, — сказал через мгновение Маэдрос, глядя на их сплетённые руки.

Финрод улыбнулся.

— Слишком уж долго, Маэдрос. Дай мне увидеть твоё лицо. — Маэдрос удивлённо поднял глаза. Улыбка Финрода стала шире. — Так хорошо, что ты тут! — сказал он и притянул Маэдроса к себе.

Фингон видел потрясённое выражение лица Маэдроса, когда Финрод обнял его. Он не сразу вернул ему объятие, и оно сначала было неловким, но кузен не отпускал его. Только когда напряжение, наконец, покинуло высокое, тощее тело Маэдроса, Финрод отошёл, улыбаясь, снова оглядел его с головы до ног, и, наконец, звонко поцеловал его в обе щеки. Потом он повернулся к Фингону, оставив всё ещё потрясённого Маэдроса стоять у себя за спиной.

— И снова Фингон Отважный! — сказал Финрод. — Ты, наверное, о многом можешь рассказать, и уже давно я не слышал новой истории. И где же ты нашёл свою дорогу?