Бяка Ада и Тридесятое царство

Вилли и Ада рассчитались с продавцом, дождались, пока тот обернул бякобук целым килограммом упаковочной бумаги, перевязал прочными веревками и даже прикрепил сбоку красный шелковый бант. Сдачу Ада крепко сжимала в руке: эти полтора бубля она не собиралась тратить в ближайшие десять лет.

Друзья вышли из отдела и уже направились к эскалатору, но тут внимание Ады привлекла яркая вывеска с изображенными на ней очками. Очки корчили уморительно смешные физиономии, — то смеялись, то плакали.

Ада поймала Вилли за хвост.

— Смотри…

Вилли тоже не удержался от улыбки.

— Ух, пойдем-ка, посмотрим.

"Добро пожаловать в секцию "колд-очки"! — надрывался смешливый голос из громкоговорителя у входа в отдел.

За стеклянным прилавком стоял унылый-преунылый злыдень салатного цвета.

— Хотите примерить? — он равнодушно кивнул в сторону своего товара.

Ада присмотрелась к очкам повнимательнее. Они были разного цвета, разной формы, но все очень красивые.

— А можно вот эти примерить, пестрые? — спросила Ада.

Злыдень достал очки в круглой оправе со стеклами самой веселенькой расцветки.

— Это колд-очки смеха, — сказал он.

Бяка нацепила на нос очки и уставилась на злыдня. "Что-то здесь не так", — промелькнуло в голове. — Вдруг она заметила на злыдне белое ситцевое платьице в мелкий цветочек. Рукава-фонарики, кружевной воротничок. Унылая салатная физиономия злыдня выглядела просто уморительно на фоне розового кружева. Бяка так и покатилась со смеха. "Интересно, а платье длинное?" — подумала она и заглянула под стол. Платье оказалось коротеньким, выше колена. Из-под отделанного воланом подола выглядывали кривые тощие ноги злыдня, а внизу… Умереть можно со смеха… На ногах были лыжи!

Ада зашлась хохотом, даже живот заболел, но уже через минуту чья-то холодная лапа сняла с нее очки.

— Хватит ржать надо мной, — сказал злыдень. — Много вас тут таких ходит, всем посмеяться хочется. А я причем? Примерь лучше другие.

Ада вытерла слезы с глаз.

— Вилли, погляди, очки влюбленности. Хочешь примерить? — Ада хихикала и все никак не могла успокоиться.

— Нет, спасибо.

— А вот очки "антистрах", — Ада показала пальцем на большие квадратные очки с желтыми стеклами, в толстой черной оправе. — Вилли, ты чего больше всего боишься?

— Все, Ада, пойдем, хватит дурака валять. — Вилли схватил бяку за руку и потащил к выходу.

Уже на первом этаже, в холле, друзья вновь увидели задохлика, с которым вместе вошли в универмаг. Он, кажется, тоже собрался уходить. Вид у задохлика был очень жалкий и испуганный, он тоже, кажется, их узнал и, словно нарочно, жался к ним поближе.

Втроем они подошли к самым дверям. Еще один шаг… И вдруг завыла сирена. Она все выла и выла, а к Аде уже неслись со всех сторон злыдни-охранники с волшебными палочками в руках. По всему было видно, что шутить они не намерены.

— Ух, — выдохнул Вилли. Ада зажмурилась. Но оказалось, дело совсем не в них: охранники в одно мгновение закрутили задохлику руки за спину, кто-то запустил лапы в его сумку и достал оттуда желтые очки "антистрах". Губы задохлика посинели, он терял сознание.

В стене распахнулась невидимая дверь, и в холл вошел черный злыдень с белыми татуировками по всем телу. Злыдень трясся от злости — зрелище было не для слабонервных.

— Воровать вздумал?! — заревел черный злыдень. — Он схватил задохлика за шиворот, как котенка, и сильно встряхнул.

Задохлик молча дрожал.

— В тюрьму его, на Холмы! — раздались голоса из толпы.

— Отпустите задохлика, он с нами! — неожиданно для себя самой выпалила Ада. Вилли от ужаса закрыл лицо лапами и поджал хвост. "Что ты несешь? Что ты несешь?" — повторял ухарь.

— Он просто забыл заплатить, — храбро сказала Ада. — Но деньги у нас есть. Вот, пожалуйста! — она с достоинством подняла для всеобщего обозрения лапу, разжала потный кулачок и показала монету в полтора бубля.

— Колд-очки "антистрах" стоят ровно полтора бубля. — заревел злыдень. — Так и быть, на первый раз я вас прощаю. Но если ты, задохлик, еще раз забудешь заплатить, я превращу тебя… — Черный злыдень поперхнулся и согнулся пополам в приступе кашля.

— Лови! — Ада бросила монету в руку ближайшему охраннику. — Бежим! Ех-хо!

В последнюю секунду задохлик выхватил у охранника колд-очки и сунул их обратно в сумку.

Все трое благополучно выпрыгнули за порог и очутились на лесной поляне среди трех сосен, где по-прежнему моросил противный дождь. Несколько задохликов все так же стояли, прижимаясь друг к дружке и твердили: "хрюндя", "хрюндя", "хрюндя". Промокшие, облезлые, испуганные. Завидев товарища, они поспешили к нему.

— Ну что, ну как? — послышались их тихие, монотонные голоса.

Вор подошел к Аде и тихо сказал:

— Ты бяка Ада, я тебя знаю. Когда я вышел с Большого Совета, я видел, как ты лежала в лабиринте без сознания. Ты шпионка. Ты помогла мне, а я помогу тебе.

— Пошли, парни, — очки у меня, — обратился он к своим приятелям, и задохлики дружно зашагали к лесу серой, невзрачной толпой.

— Откуда они все меня знают? — удивленно пробормотала Ада. — Старик, задохлики… Ничего не понимаю.