Библейская археология. Первая часть

Улица привела к широким ступенькам, по которым можно было спуститься с разных сторон к большому открытому пространству – резервуару для воды. Недалеко от бассейна археологи прокопали небольшую шахту, внутри которой были обнаружены камни и штукатурка еще более древнего периода. Выяснилось, что купальня времен Второго Храма являлась усовершенствованным вариантом бассейна времён Первого Храма. Скорее всего, Силоамская купальня служила частью водной системы во время правления иудейского царя Езекии (VIII в. до н.э.), который отвел воды источника Гихон через подземный туннель в южную часть города Давида к более защищенному месту.

Фото Рами Юдовина: Силоамская купальня

Распятие и погребение

Согласно традициям Римской империи, распятого ещё долго не снимали с креста, чтобы в назидание народу труп его стал добычей падальщиков.

Одна древняя надпись на надгробном камне человека, убитого собственным рабом, гласит, что убийца был «повешен… живым, став (пищей) для диких животных и хищных птиц».

Гораций описывает некоего раба, который говорит своему хозяину, что он не сделал ничего дурного – на что тот отвечает: «Так ворон на кресте ты не кормишь» (Послание, 1.16.46–48).

Римский сатирик Ювенал говорит о коршуне, который «оставивши падаль, собак, лошадей и распятых, к детям спешит и приносит в гнездо этой падали части» (Самиры, 14.77–78).

Артемидор рассказывает, что для бедняка к добру видеть себя во сне распятым, так как «распятый высоко вознесен и многих кормит (собою птиц)» [Сонник (Онейрокритика), 2.53].

Однако, несмотря на греческо-римский обычай оставлять труп на кресте, римские власти, вероятно, считались с религиозными традициями подвластных им народов. Более того, факты, приведённые выше, повествуют о казнённых рабах, тела которых никому не были нужны.

Филон Александрийский рассказывает о наместнике Александрии (Египет) Авилии Флакке, который отказался снимать с креста тела распятых, чтобы отдать их родным. Такой поступок вызвал осуждение:

«Я знаю, что в канун таких дней порой снимали с креста тела распятых и отдавали родным, чтобы те предали их земле, свершив положенный обряд, чтобы и мертвым в день рождения самодержца воздалась какая-то крупица блага и чтобы не нарушить священного величия празднества.

А Флакк не то, что не приказал снять с креста мертвых – он приказал распять живых, которым сами те дни даровали прощенье – не навсегда, на время, не полную отмену наказания, но его отсрочку» (Филон. Против Флакка 10).

Если в Египте существовал обычай, пусть даже в праздничные дни, отдавать тела казнённых их близким, то тем более – в Иудее, управление которой требовало крайней степени осторожности.

Иосиф Флавий говорит об иудеях, которые были готовы пожертвовать своей жизнью, но не допустить нарушения своих традиций:

«Пилат обратился к ним и сказал, что их изрубят в куски, если они не примут статуй Цезаря, и подал знак солдатам обнажить мечи. Тогда евреи, как по команде, почти одновременно упали на землю и обнажили свои шеи, крича, что пусть лучше их убьют, чем они нарушат Закон. Тут Пилат изумился (их решению) и отдал приказ немедленно вывезти статуи императора из Иерусалима» (Иуд. Др.кн. II, гл. 9-3).

Более того, неевреям, включая даже римских граждан, под страхом смерти было запрещено вступать на территорию храмового комплекса, что свидетельствует о чувствительности властей к местным обычаям.

Распятие – римский способ казни, наследованный от персов, в Иудее применяемый в отношении политических преступников. И поэтому народ, ненавидящий римскую власть в принципе относился к распятым с жалостью, осуждая тех, кто не сочувствовал страданиям несчастных.

Раввинистическая литература донесла до нас рассказ о приговоренном к распятию праведном Йоси бен Йоэзере из Цереды, жившем в первой половине II века до н. э. Несчастный тащил на себе крест к месту казни, а его племянник Якум ехал рядом на коне и издевался над родственником:

«Смотри, на какого коня посадил меня мой повелитель, и на какого коня посадил тебя твой повелитель» (Берешит раба, 65:22).

Некоторые евреи даже верили в чудодейственную силу гвоздей, которыми прибивали руки и ноги мучеников к кресту (Шабат, 6:10).

Об одном таком гвозде, найденном в Иерусалиме, я бы хотел рассказать.

Эта находка доказывает, что распятых за политические преступления хоронили в семейных могилах.

Группа рабочих в ходе строительных работ в Гиват а-Мивтаре (северо-восток от Иерусалима) случайно проникла в погребальные пещеры и открыла гробницы. Василиос Цаферис, израильский археолог греческого происхождения, в конце 1968 года, по заданию директора израильского департамента древностей доктора Авраама Бирана исследовал четыре из них.