Библейские фразеологизмы в русской и европейской культуре

Иудушка Головлёв предстать перед окружающими в лучшем свете, насколько велико его желание изобразить глубину своего «страдания». Однако все эти лживые попытки «выдавить» из себя скорбь и отчаяние выдают лишь его ханжеское лицемерие, а меркантильные опасения Иудушки, выраженные фразой «но опасался, что в деревне, пожалуй, некому починить их будет», которая поддерживает буквальное значение БФ, берут верх над «благими» намерениями лицемера.

Широко используются в произведениях Салтыкова-Щедрина и трансформированные БФ. Приведём примеры.

– Эй, Трошка, водки! – Этот возглас пролил успокоительный бальзам на моё сердце (Губернские очерки. Обманутый подпоручик).

Оборот бальзам на рану (на душу, на сердце) лить, проливать / пролить имеет шутливую стилистическую окраску. Кроме того, в данном контексте в нём происходит расширение компонентного состава за счёт определения-эпитета успокоительный, в результате чего усиливается экспрессивно-стилистическая окраска БФ.

Следующий пример представляет собой индивидуально-авторский оборот, за которым стоит известный БФ – левая рука не знает, что делает правая. Первое значение устар.; книжн.; ирон. Говорится о скромности и бескорыстии при совершении добрых дел. Однако от исходного оборота в авторской трансформации, во-первых, остаются только отдельные компоненты (правая рука, левая), а во-вторых, он приобретает совсем другое значение: Он любил творить тайную милостыню, т. е. правой рукой подавал нищему грош, а левую оставлял в заблуждении, якобы подал рубль (Круглый год. 1-е сентября). Здесь Салтыков-Щедрин саркастически высмеивает человека, который в своём лицемерии дошёл до того, что пытается обмануть самого себя.

Таким образом, можно сказать, что излюбленными приёмами Салтыкова-Щедрина, которые используются в авторской и речевой характеристике персонажей, а также как средство иронии и сарказма, являются двойная актуализация БФ, семантический и стилистический парадоксы.

Особенности стилистического использования библеизмов в творчестве В.В. Маяковского

Как известно, большинство БФ обладает высокой стилистической окраской и относится преимущественно к книжному стилю, так как в русский язык библейские обороты, как было сказано выше, попадали в основном из церковнославянского текста Библии, чем и объясняется наличие в их составе большого количества старославянизмов.

Хотелось бы отметить, что употребление БФ в произведениях В.В. Маяковского не всегда мотивировалось желанием достичь сатирического или комического эффекта. Иногда характер общей тональности контекста делает невозможным употребление стилистически сниженных оборотов. Например, в лирической поэме «Облако в штанах» (1914–1915) поэт выразил такие мотивы, как конфликт героя и современности, отрицание общепринятых истин, беззащитность любви. Поэма является своеобразным криком отчаяния поэта. Пафос личной драмы достигается благодаря использованию образности и метафоричности БФ.

Так, оборот терновый венец встречается в Библии как свободное словосочетание: «Воины отвели Его внутрь двора, то есть в преторию, и собрали весь полк; и одели Его в багряницу, и, сплетши терновый венец, возложили на Него; и начали приветствовать Его: радуйся, Царь Иудейский!» (Мар. 15:16–19). У Маяковского же в результате метафоризации этого словосочетания появился БФ терновый венец как символ мученичества и страданий, оправданных высокими целями. А сам поэт принимает образ мученика во имя светлых идей:

Я,
обсмеянный у сегодняшнего племени,
… вижу идущего через горы времени,
которого не видит никто.
Где глаз людей обрывается куцый,
главой голодных орд,
в терновом венце

революцийгрядёт шестнадцатый год.
А я у вас – его предтеча;
я – где боль, везде;
на каждой капле слёзовой течи
распял себя на кресте.

«Облако в штанах»

Поэт свято верил в революцию, верил, что только она способна через муки очистить Россию и сделать её земным раем.

Во время своего «газетного» периода, как называл его сам В.В. Маяковский, поэт не раз в своих лозунгах использовал библейские обороты. Например:

Эй, крестьяне!
Подработник, ей!
Что делаешь, делай скорей!

(Главполитпросвет, № 3066, 1921)