Библейские мотивы в русской поэзии

Я не Тому молюсь, Кого едва дерзает
Назвать душа моя, смущаясь и дивясь,
И перед Кем мой ум бессильно замолкает,
В безумной гордости постичь Его стремясь;
Я не Тому молюсь, пред Чьими алтарями
Народ, простертый ниц, в смирении лежит,
И льется фимиам душистыми волнами,
И зыблются огни, и пение звучит;
Я не Тому молюсь, Кто окружен толпами
Священным трепетом исполненных духо5в
И Чей незримый трон за яркими звездами

Царит над безднами разбросанных

миров, —
Нет, перед Ним я нем!.. Глубокое сознанье
Моей ничтожности смыкает мне уста, —
Меня влечет к себе иное обаянье —
Не власти царственной, но пытки
и креста.
Мой Бог – Бог страждущих, Бог,
обагренный кровью,
Бог-человек и брат с небесною душой, —
И пред страданием и чистою любовью
Склоняюсь я с моей горячею мольбой!..

Федор Сологуб 1863–1927

Пилигрим

В одежде пыльной пилигрима,
Обет свершая, он идет,
Босой, больной, неутомимо,
То шаг назад, то два вперед.
И, чередуясь мерно, дали
Встают всё новые пред ним,
Неистощимы, как печали, —
И всё далек Ерусалим…

В путях томительной печали

Стремится вечно род людской
В недосягаемые дали
К какой-то цели роковой.

И создает неутомимо

Судьба преграды перед ним,
И всё далек от пилигрима
Его святой Ерусалим.

«Зелень тусклая олив…»

Зелень тусклая олив,
Успокоенность желания.
Безнадежно молчалив
Скорбный сон твой, Гефсимания.

В утомленьи и в бреду,

В час, как ночь безумно стынула,
Как молился Он в саду,
Чтобы эта чаша минула!

Было тёмно, как в гробу.

Мать великая ответила
На смиренную мольбу
Только резким криком петела.

Ну так что ж! как хочет Бог,

В жизни нашей так и сбудется,
А мечтательный чертог
Только изредка почудится.

Всякий буйственный порыв

Гасит холодом вселенная.
Я иду в тени олив,
И душа моя – смиренная.

Нет в душе надежд и сил,

Умирают все желания.
Я спокоен, – я вкусил
Прелесть скорбной Гефсимании.

«Под сению Креста рыдающая Мать…»