Библия: Биография книги

Это чувство единения и радости должно быть претворено в практическое действие, потому что Шхина не может пребывать в месте, где царят боль и скорбь. Печаль была порождением сил зла в мире, и поэтому стремление к счастью было существенной частью тиккун. Чтобы компенсировать преобладание Дин, в сердцах каббалистов не должно быть гнева или злобы даже против гоим, притеснявших их и отбиравших их собственность. Предусматривались суровые наказания за проступки, причинявшие вред другим: сексуальную эксплуатацию, злостные сплетни, унижение других людей и бесчестье родителей[470]. Миф лурианской каббалы об исправлении истории творения помог евреям воспитать в себе дух радости и доброты даже в те времена, когда они могли быть сломлены гневом и отчаяньем.

Новое учение «sola scriptura» оказалось неспособно сделать то же для христиан Европы. Даже после явившегося ему откровения Лютер по-прежнему терзался страхом смерти. Он, казалось, постоянно кипит от негодования, направленного против Папы, против турок, евреев, женщин, бунтующих крестьян, философов-схоластов, — а также против каждого из его оппонентов в богословских прениях. Он и Цвингли вступили в яростный спор о значении слов, сказанных Христом, когда он учредил таинство Причастия во время тайной вечери: «сие есть тело Моё»[471]. Кальвин был потрясён гневом, затмившим разум двух реформаторов и вызвавшим ужасный разрыв, которого можно и должно было избежать: «Обеим сторонам не хватило терпения выслушать друг друга, дабы следовать истине без гнева, где бы она ни находилась, — заключил он. — Я сознательно берусь утверждать, что, если бы их умы не были ожесточены крайней горячностью споров, разногласие не было бы столь велико, и примирение легко могло быть достигнуто[472]». Невозможно сойтись во мнениях о каждом отрывке Библии, но диспуты следует вести со смирением и с открытым умом. И всё же сам Кальвин не всегда жил согласно этим высоким принципам: он тоже был готов казнить раскольников в своей собственной Церкви.

Протестантская Реформация явилась выразительницей многих идеалов новой культуры, которая складывалась на Западе. Экономика этого периода основывалась не на избытке сельскохозяйственной продукции, как все цивилизации до неё, а на научном и технологическом воспроизведении ресурсов, а также на обратном вложении капитала. Это общество должно было быть продуктивным, и богословие Кальвина использовалась для поддержки трудовой этики. Людям приходилось работать, пусть даже на скромных позициях, — печатниками, фабричными работниками, служащими в конторах, и, следовательно, они приобретали хотя бы начатки образования и грамотности. В результате этого, они начинали требовать большего участия в процессе принятия решений правительством. Это выливалось в политические перевороты, революции и гражданские войны, призванные установить более демократические форы правления. Социальные, политические, экономические и интеллектуальные изменения были частью одного и того же сложного процесса, где каждый элемент зависел от всех прочих, и религия неизбежно была вовлечена в эту спираль развития.

Теперь люди читали Писание «современным» способом. Протестанты стояли перед Богом в одиночестве, полагаясь только на Библию. Но это было бы невозможно до изобретения печати, которое дало возможность каждому христианину иметь свой собственный экземпляр Библии, и до того, как они научились грамоте в достаточной степени, чтобы прочесть её. Постепенно, по мере того как всеми овладевал прагматичный, научный дух Нового времени, Писание начинали читать ради той информации, которую оно несло. Развитие науки основывалось на строгом анализе, и это делало невразумительной систему символов многовековой философии. Хлеб евхаристии — тот самый вопрос, который рассорил «Лютера и Цвингли, — отныне был «лишь» символом. Слова Писания, когда-то воспринимавшиеся как земное отражение божественного Логоса, также потеряли своё сверхъестественное, мистическое измерение. Молчаливое чтение Библии в одиночестве, освобождавшее христиан из-под контроля религиозных экспертов, выражало независимость, ставшую важной составляющей духа нового времени.