Библия: что было «на самом деле»?

Суть ее достаточно просто понять и изложить в нескольких пунктах:

● Господь заключил с израильским народом договор (Завет), за исполнение условий которого награждает, а за нарушение – наказывает.

● Единственный духовный и культовый центр этого народа – Иерусалимский храм, где поклоняются Господу и только Ему, а отклонение от этого правила является наиболее злостным и тяжким грехом всего народа, влекущим самые суровые наказания.

● Царь – своего рода наместник Господа и может быть смещен в случае, если нарушает Завет.

● Царь играет ключевую роль не только в политике, но и в духовной жизни народа, его основная задача – поддерживать Храм и его служителей, сберегая централизованный монотеизм в чистоте.

● Законным царем может быть только потомок и наследник Давида как избранного Богом царя.

● Подлинным «суверенитетом» (используя современный термин) над народом Израиля обладает только Господь, который устанавливает и отменяет институты, назначает и смещает людей по Своей воле, возвещенной, как правило, через пророков.

● Пророки возвещают царю и народу волю Божию, послушание пророкам – безусловная обязанность царя и народа. Когда они ее нарушают, это приводит ко множеству бедствий.

● Военные нашествия и стихийные бедствия суть оружия Божественного наказания, а не самостоятельные силы. Отвратить их или защитить от них может только покаяние царя и народа, восстановление верных отношений с Богом.

● Национальная катастрофа, постигшая сначала Северное, а затем и Южное царство, была расплатой за нарушения Завета, за отклонения от централизованного единобожия и непокорность пророкам.

Собственно, исходя из этой идеологии, КД и отбирает, и интерпретирует свой материал. Отдельный интерес вызывает вопрос: а какие из известных нам исторических событий описаны неверно или не привлекли интереса повествователя? Для времен Давида и Соломона назвать какие-то конкретные события довольно трудно, но для более позднего периода Л. Грабб называет следующие исторические реалии[125]. С его точки зрения, правление царя Ахава показано не вполне достоверно: его основными врагами названы арамеяне, а не ассирийцы (причем имя арамейского царя Бен-Хадада не соответствует действительности), а сам Ахав показан достаточно слабым с военной точки зрения.

С ассирийцами связаны и главные моменты умолчания: вплоть до 15-й главы Четвертой книги Царств они не встречаются в тексте, хотя на историческую арену вышли задолго до данного момента. Ничего не говорится о зависимости от Ассирии таких царей, как Еху и Йоаш.

Но после нашего нарративного анализа все это не должно вызывать удивления. Что касается Ахава, то он не столько самостоятельный персонаж, сколько главный антагонист пророков из третьего, пророческого цикла. В рассказах, где он выступает одним из действующих лиц, практически все подчинено этой главной цели – показать царя, который не слушает своих пророков. Битва с арамеянами, описанная в 22-й главе Третьей книги Царств, важна не потому, что это было самое значимое сражение во времена Ахава, а в силу того, что перед битвой Ахав не послушал слов пророка Михея и в результате погиб в бою.

Что же касается ассирийцев, то и они занимают строго определенное место в общей теологически значимой картине. Они – внешняя угроза, которая служит орудием Божественного возмездия (для Израильского царства и Самарии) и поводом для обращения к Богу (для Иудейского царства и Иерусалима). Соответственно, отношения царей того и другого царства с ассирийцами описываются лишь там и лишь в той мере, в которой позволяют раскрыть эту тему.

Вместе с тем никак нельзя сказать, будто наш повествователь выдумывает или искажает события. Согласно тому же Граббу[126], целый ряд эпизодов нашел надежное подтверждение в независимых источниках. Правление царей Омри, Ахава, Еху, Йоаша, Менахема, Пекаха, Осии и, вероятно, Ехорама подтверждается, причем в те самые годы, на которые указывает текст, находят свое подтверждение и связанные с ними рассказы (дань, выплаченная Менахемом, гибель Пекаха, разрушение Смарии и т. д.). Также были подтверждены независимыми источниками некоторые иноземные цари и связанные с ними детали: Меша (Моав), Хазаэл, Бен-Хадад и Рецин (арамейский Дамаск). КД не выдумывал историю, он ее интерпретировал.

Исходя из предложенной модели будет очень легко объяснить, почему в книги включены именно те три цикла сказаний, которые мы выделили выше. Начнем с героического эпоса.