Библия и литература

Первая из них — «Жизнь Иисуса». Сначала он хотел написать историю идей — влияние немцев, гегельянцев. Но в это время Наполеон III отправил на Восток экспедицию для раскопок финикийских памятников. Уже известный семитолог, Ренан поехал туда со своей сестрой Генриеттой, женщиной эмансипированной, тоже давно отошедшей от веры. (Она влияла на Ренана довольно сильно.) Они странствовали по Ливану. У него была с собой лишь маленькая кучка книг, и он начал писать о жизни Иисуса. И вдруг он увидел, что эти холмы, эти голые скалы, эти маленькие оливковые рощи, эти тропинки у вод — это же пятое Евангелие! Вся страна сохранила в себе тот аромат, который идет от Евангелия. Подлинность, достоверность событий, описанных у четырех евангелистов и в Деяниях, предстала перед ним со всей очевидностью, и он стал лихорадочно писать, имея под рукой только греческий текст Нового Завета, Иосифа Флавия и пару пособий. Он переписывал каждый лист, Генриетта читала, одобряла, делала замечания. Это был самый счастливый момент его жизни. И Ренан говорил, что его любовь к Иисусу все возрастала. Он хотел отбросить из Его жизни все сверхъестественное. Чудеса? — самообман! Или, может быть, благочестивый обман. Воскресение? — Мария Магдалина была очень возбудимая женщина, как пишет Ренан, любовь галлюцинирующей женщины дает миру Воскресшего Бога. (Как будто мало в мире нервных женщин. Если бы каждый раз результат был таков, что было бы делать на свете!) Простые вещи, с которыми мы сталкиваемся повседневно, рождают у Ренана мировые события. Но эпоху он почувствовал, внимательно ее изучил и сумел нарисовать замечательную картину. Собственно, он писал роман, хотя это оказалось историческим исследованием.

Когда работа над книгой заканчивалась, Ренан, находясь в Ливане, тяжело заболел местной лихорадкой, потерял сознание. Заболела и Генриетта. Когда через довольно длительный промежуток времени Ренан пришел в себя, Генриетта была уже мертва. Он был в отчаянии, едва не умер, но все-таки его спасли. Он вернулся в Европу.

В 1863 г. вышло первое издание «Жизни Иисуса». Верующие люди, богословы считали эту книгу произведением антихриста, атеисты, которые еще не потеряли любви к христианской традиции, ее воспевали, называли новым Евангелием. Но, при массе недостатков, эта книга все равно осталась классической.

У Ренана множество спорных гипотез, но он сумел великолепно нарисовать обрамление, вылепить и вызолотить раму для этой картины. И картину он написал неплохо. Мы видим живыми всех этих людей: и порывистого Петра, и Анну, и Кайафу, и Иуду. И Иисуса. Но кто же этот Иисус? Это очень запоминающаяся, четкая личность. Это наивный молодой человек, простодушный, религиозный, восторженный, который ходит среди цветов и лилий по Галилее, проповедует блаженство и счастье, беззаботность; а потом он встречает мрачного аскета Иоанна Крестителя, который подталкивает Его на поиски путей более энергичного влияния на мир. Иисус отправляется в мрачную, скалистую, безводную Иудею, в Иерусалим, где сидят замшелые талмудисты и ученые.

Конечно, они его враги. Природа Иудеи и Галилеи противопоставляется очень художественно, хотя и утрированно. Это стилизация. Все слова Христовы из Евангелия, которые содержат что-то суровое, Ренан относит к последнему периоду жизни Христа. Их говорит мрачный гигант, который предъявляет огромные требования к людям, возбудимый, эгоистичный, нервный. И потом Ренан очень тепло, с волнением описывает последние дни жизни Христа. И, заканчивая сцену Распятия, он пишет: «Покойся же отныне, божественный учитель, Твоя божественность утверждена, Ты создал истинную религию, и она никогда не поколеблется».

Хаос, который царил в голове Ренана, позволял ему писать не то, что он думал, и думать не то, что он писал. Его мировоззрение стало как бы клубком противоречий. Он без конца говорит о Боге, очевидно, не понимая Его в том смысле, как понимают христиане. Он говорит о науке, но он большой скептик и не верит в ее полную силу. Ренан говорит о великом будущем, когда Бог родится на земле (книга «Будущее науки»), но в то же время сомневается, есть ли у человечества будущее. Он верит только разуму, только рассудку! Он втискивает все явления в это прокрустово ложе, но в конце концов не верит и сам себе. Как писал о нем один философ, Ренан постоянно боялся быть обманутым и в конце концов перехитрил сам себя.