Библия и мировая культура

Согрешив, люди не стали «как боги». Их глаза действительно «открылись», но увидели они лишь собственную наготу и устыдились ее: «И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили листья смоковницы, и сделали себе опоясания» (Быт 3:7). Безусловно, это еще раз подчеркивает связь между грехопадением и чувственностью. Однако суть грехопадения отнюдь не сводится к открытию сексуальности и чувственности. Ведь как только человек был сотворен, Бог дал ему заповедь «плодиться и множиться». Более того, еврейские мудрецы утверждали, что люди начали выполнять эту заповедь уже в Эдеме и первые дети — сыновья Каин и Авель — родились у Адама и Евы еще до грехопадения. Это подтверждает, что уже для древних экзегетов грехопадение не сводится к открытию сексуальности. В человеческом теле, созданном по замыслу Божьему, нет ничего отвратительного или постыдного: отвратительным и постыдным может быть только отношение человека к своему или чужому телу. Возможно, дело в том, что первые люди, доверившись Змею, оказались на какое-то время под властью сексуальной стихии, затмившей их разум. Возможно также, что само чувство стыда, связанное с обнаженным человеческим телом, возникло как результат дистанцирования от язычества, которое как раз сакрализовало все, что связано с наготой, сексуальностью, оплодотворением. Так, например, по мнению И.М. Дьяконова, акцентирование того, что первые люди, вкусив запретный плод, устыдились наготы, направлено против представлений о святости наготы, существовавших у ханаанеян, хурритов, аккадцев и других народов Ближнего Востока. Практически для всех языческих обществ этого региона был типичен институт священных храмовых блудниц, или иеродул (аккад. кадишту, иврит. кедеша), «обязанных обнаженными на алтаре приносить в жертву свою девичью или женскую прелесть»[151]. Как отмечает исследователь, «в отличие от ханаанейских, израильские женщины носили покрывало от головы до пят, при необходимости (в присутствии посторонних мужчин) закрывая и лицо. Из иудейской религии этот ригоризм заимствовали и другие «люди книги» — ранние христиане и арабы-мусульмане»[152]. Следует добавить, что именно в Торе впервые содержится запрет культовой проституции (Втор 23:17–18), а выражение «открытие наготы» становится синонимом одного из самых тяжких грехов — кровосмешения (инцеста), а также всего мерзкого и нечистого в человеческих отношениях (Лев 18:6-19). Все это еще раз подтверждает, что на символическом языке Писания грехопадение, приведшее к «открытию» (осознанию) наготы, означало обращение к язычеству, к культу сексуальности.

Однако начиная с самых древних толкований нагота интерпретируется в религиозной традиции как прежде всего нагота духовная, неспособность сохранять веру и верность Богу. Люди увидели свою слабость перед лицом страшного зла, свою способность порождать его в собственной душе. Древнее предание говорит, что в Эдеме люди были окутаны священным сиянием, подобным сиянию ангелов. Теперь же они утратили это сияние, эту святость и ощутили себя «голыми», открытыми греху. Еврейские комментаторы сообщают также, что, кроме сияния, первые люди были одеты в особую природную «одежду», в особый покров — очень прочный и одновременно гибкий, защищавший человека от всех болезней, от жары и холода (хотя их и не было в Эдеме). После грехопадения люди утратили эту защищенность и были облачены богом в «кожаные одежды» — наш нынешний кожаный покров. Да и сама плоть человека изменилась: она перестала быть насквозь просветленной духовностью.

Вероятно, с великим сокрушением и горечью Бог наблюдал за тем, что произошло. Безмерно любя Свое творение, Он не хочет отворачиваться от него и даже, возможно, не собирается сразу выдворять людей из Эдема. Свидетельством этому является диалог, в который Бог вступает с первыми людьми, надеясь на осмысление ими своего поступка. Этот диалог — еще одно испытание, теперь уже — на способность честно признать свою вину, искренне раскаяться и нести ответственность. Возможно, если бы люди смогли это сделать, иной была бы человеческая история. Однако, услышав в Саду голос Бога, Адам прячется, и этот его поступок — обобщающая парадигма стремления человека сокрыться от Лица Божьего, укрыться от ответственности, ибо трудно держать ответ перед судом Величайшей Истины. В сущности, во многом вся история человечества и предстанет дальше как история «сокрытия» человека от Бога, в то время как Всевышний будет взывать к человеку. Первые люди прячутся, а голос Божий взывает — сначала к Адаму: «Где ты?» (Быт 3:9).