Библия Раджниша. Том 4. Книга 1

Даже если ни одного человека не будет со мной, я буду прав, как я прав сейчас. Моя правота не растет с ростом числа людей, окружающих меня, не увеличивается с увеличением числа людей, окружающих меня. Моя правота — из моего переживания.

Иисус кажется обеспокоенным, и все христиане понесли его болезнь в своих умах. Все они обеспокоены. Я не могу думать, что папа действительно верит в то, что он представляет Бога, это невозможно, — но пока вы сумасшедший, все возможно.

Псевдорелигии постоянно стараются обратить людей в свою веру — или они настолько древние, что вопрос об обращении никогда не возникал. Они зачинатели; с самого начала они ухватились за покупателей. Из-за этой идеи обращения людей постоянно происходят сражения, крестовые походы, джихады, священные войны.

А псевдорелигии продолжают создавать все больше и больше теологии; никто не читает ее. Я никогда в своей жизни не видел кого-либо, читающего теологическую книгу. Я посетил сотни библиотек, но я никогда никого не видел в библиотеке, читающим теологическую книгу. Я заглядывал в университетские библиотеки и в государственные библиотеки и задавал библиотекарям один и тот же вопрос: «Я хотел бы узнать, берут ли люди какую-нибудь книгу из теологического раздела?»

Они говорили: с Вы первый человек, который спрашивает об этом. Теологический раздел? Никто не интересуется. Люди интересуются только романами. Кто станет скучать над теологической книгой?” Один библиотекарь подвел меня к теологическому разделу. Там был один теологический раздел, где можно было видеть, что ко всем этим книгам человеческие руки не прикасались; книги были такими чистыми.

Сотни теологов постоянно создают все больше и больше книг… Для чего — потому что основные вопросы еще остаются без ответа. Они продолжают вносить улучшения в книги, но, что бы они ни делали, основные вопросы остаются на том же самом месте, так как у интеллекта нет ответов на них.

Простая вещь не пришла им в голову, что если за пять или десять тысяч лет теологического мышления вы не были способны опровергнуть ни один вопрос, то сейчас самое время остановиться: возможно, вы движетесь в неправильном направлении.

Религия на второй стадии самосознания, сознательного ума, интеллекта есть теология. Я называю ее псевдорелигией — лишь только слова об истине, Боге, любви, но нет переживания, чтобы поддержать их.

Когда религия достигает третьего, наивысшего пика, только тогда она является религиозностью.

Поэтому первую стадию я называю религией волшебства.

Вторую я называю псевдорелигией.

И третью я называю религиозностью.

Тогда она — качество, тогда она не имеет при себе прилагательного.

Тогда у нее нет традиции.

Тогда у нее нет священного писания, тогда у нее нет теологии.

Тогда источник не в прошлом.

А рай не в будущем.

Тогда и то и другое внутри вас.

Тогда вы имеете свежее переживание, и это переживание будет выражаться в любвеобильности, дружелюбии, сострадании.

Эта религия не будет беспокоиться о Боге:

Ее заботой будет сострадание.

Эта религиозность не будет беспокоиться о рае и аде.

Ее заботой будет то, как поделиться своим блаженством.

Эта религия вовсе не заинтересована в том, чтобы обратить вас в веру определенных догм; ее единственная заинтересованность в том, чтобы сказать вам: «Я нашел ее. Если вы заинтересованы, я могу поделиться своим переживанием. Нет условия, что вы должны принять эту религию, нет условия, что вы должны верить мне. Поделиться ею с вами представляет для меня просто удовольствие. Она для ваших размышлений, хотите ли вы что-то делать с ней или нет. В любом случае я счастлив и благодарен, что вы позволили мне так сокровенно чем-то поделиться».

Религиозный человек, функционирующий на высшей точке сознания — интуиции, — подобен благоуханию цветка.

Здесь нет вопроса об обращении вас в веру. Даже если никто не проходит вблизи розы, благоухание будет все равно распространяться вокруг… где-то кто-то может воспринять его. И даже если никто не воспримет его, это не имеет значения; для цветка просто естественно распускаться с благоуханием.

Я объяснял вам, как приходит счастье. На уровне инстинкта оно было удовольствием, я говорил вам вчера. На уровне интеллекта оно было радостью. Но я лавировал и забыл последнее — то, что происходит на уровне интуиции. Там счастье — блаженство.

Удовольствие — мимолетно, весьма мимолетно. В ближайшую секунду оно исчезает. Оно оставляет воспоминание. Вам не ухватить его, когда оно есть — оно приходит так быстро и уходит так быстро, а вы не такой быстрый.

Я видел одну картину — но напоминайте мне… Она была одной из прекраснейших живописных картин, но очень странной. На картине был изображен человек, у которого все лицо заросло волосами, а его череп был совершенно лысый, вообще без волос. Я подумал: «Вот странная картина».

Я спросил о художнике, который находился на выставке. Он подошел, и я спросил его: «Что это за живопись?»

Он сказал: «Это картина времени».

Я сказал: «Она имеет смысл».