Ис. 15 и 16 —
это пророчество о Моаве. Кульминацией этого пророчества можно назвать слова: «Через три года, исчисляя годами наемничьими, величие Моава будет унижено со всем великим многолюдством, и остаток будет очень малый и незначительный».[90] Точную дату исполнения этого пророчества определить очень трудно, поскольку никаких указаний на это нет. Современники Исайи, однако, знали, когда оно исполнилось. В этом не может быть сомнений. Нам известно, что Моав восстал против ассирийцев вместе с Езекией, хотя у нас нет никакой точной информации о том, каким образом мятеж Моава был в конце концов подавлен. Доннер и Саггз (Dormer, Saggs) ссылаются на письмо, датируемое временем царствования Ахаза (735–716 или 735–715), в котором говорится, что в сторону Моава из земли Гидир движется войско кочевников. Однако никаких сведений о разрешении этой ситуации в нем не приводится.[91] Как бы то ни было, предсказание Исайи включало в себя конкретные сроки исполнения, что давало народу возможность убедиться в авторитетности пророческих слов. В Ис. 21, 16 мы видим еще одно подобное предсказание, чья вступительная формула повторяет Ис. 16, 13 почти дословно. Срок исполнения этого предсказания был один год, а значит, удостовериться в его истинности можно было без особого труда. Пророчество это касается Кидара, города в Аравии. В 715 г. до н. э. Саргон провел успешную военную кампанию против арабов, но главное для нас то, что Исайя предвозвестил исполнение своего пророчества по прошествии одного года. Если бы это слово не исполнилось, Исайя оказался бы в весьма неприятном положении. Авторитетность речений Исайи подтверждается также предсказанием о Тире, которое исполнилось точно в срок (Ис. 23, 16–17). Этот коммерческий центр на протяжении своей многовековой истории считался городом великим и знаменитым. О его славных деяниях повествуется в письменных источниках, датируемых еще третьим тысячелетием до н. э. Согласно Исайе, над этим привлекательным во всех отношениях городом Господь изрек следующее проклятие: «Забудут Тир на семьдесят лет, в мере дней одного царя… По окончании же семидесяти лет… Господь посетит Тир; и он снова начнет получать прибыль свою». И хотя полностью это предсказание исполнилось лишь после смерти пророка, истинность его слов могла быть удостоверена теми, кто слышал его при жизни. С. Эрландсон пишет: «Что касается семидесятилетнего периода в истории Тира, в течение которых он не мог нормально заниматься торговлей, то прежде всего приходит на ум интервал между 700 и 630 гг. до н. э., когда Ассирия запретила Тиру заниматься коммерцией».[92] Поскольку все эти предсказания включали в себя точные даты и сроки, ясно, что народ израильский сохранял и канонизировал писания пророков лишь потому, что они действительно сбывались, и потому, что их истинность можно было легко проверить.Многое из того, что было сказано, относится и к пророчествам Иеремии. В его писаниях мы находим великое множество краткосрочных предсказаний, относящихся к вавилонской угрозе.[93]
Главным для Иеремии были национальные интересы. Интересы всего народа были для него важнее судьбы нескольких людей. Его постоянные и неустанные пророчества о разрушении иудейского и израильского царств и последующих бедствиях от руки вавилонян, которые непременно грядут на народ Божий, если тот не покается, испытывались на прочность самой сутью канона. Иеремия писал: «Вот, они говорят мне: 'Где слово Господне? пусть оно придет!'»[94] В этой насмешке отражается традиционное мнение, которого придерживались и противники Иеремии, — что истинность пророка Божьего подтверждается исполнением его предсказаний.