Библиологический словарь

Роль Ф. в рус. переводах и изданиях Библии. Ф. вступил в библейское общество сразу же после его основания и оставался его членом до конца, т. е. до официального запрещения общества в 1826. С 1814 он был директором библ. общества, а с 1816 — вице–президентом. Для библ. общества Ф. перевел на рус. язык Ев. от Иоанна. Ему было поручено наблюдение над изданием первой славяно–рус. *билингвы Четвероевангелия (СПб., 1819); он сам подбирал для него шрифт; его подпись стояла под предисловием к 3–му изд. Евангелия (1819). Он же написал предисловие к рус. пер. Псалтири (1822), сделанному прот.Павским в сотрудничестве с Ф. В 1823 вышло издание полного рус. НЗ с предисловием Ф. Ему также принадлежат «Таблицы чтений из Свящ. Писания, церковной и гражданской печати» (СПб., 1819), предназначенные для учебных целей. Это активное участие Ф. в трудах общества вооружило против него противников рус. пер. Библии, особенно архим.Фотия (Спасского) и митр.Серафима (Глаголевского), к–рый сначала был сторонником библ. общества, а затем осудил его как рассадник вольнодумства и крамолы.

Только в 1856, через 30 лет после закрытия библ. общества, Ф. смог вновь поднять в Свят. Синоде вопрос о рус. переводе Библии. Митр.*Филарет (Амфитеатров) Киевский, хотя и был другом Ф., открыто выступил против «русской Библии» (о его тезисах см. в ст. о нем). Александр II распорядился ознакомить Ф. с аргументами Киевского митрополита. В ответ на них Ф. составил записку, содержащую апологию рус. перевода. Он указывал, что рус. язык не уступает славянскому в выразительности, что св.отцы и вся древняя Церковь держались *Септуагинты, потому что в то время греч. язык был наиболее распространенным в империи. Пример Восточных православных церквей, оставивших Слово Божье без перевода на народные языки, по мнению Ф., не должен останавливать Русскую Церковь, ибо эти Церкви, бедствующие под игом ислама, не имеют квалифицированных богословов для перевода. Ф. отмечал, что в слав. Библии содержится много непонятного не только для простого народа, но и для рядового духовенства. Предложение митр.Киевского частично русифицировать слав. текст Ф. отверг, полагая, что подобная полумера только внесет путаницу и исказит слав. Библию. Подводя итог, митрополит писал, что «православная российская Церковь не должна лишать православный народ чтения слова Божия на языке современном, общевразумительном, ибо такое лишение было бы несообразно с учением святых отец и духом восточно–кафолической церкви, с духовным благом православного народа». Он выразил сожаление, что вынужден «входить в состязание» по вопросу столь очевидному и полемизировать с «досточтимым мужем» (т. е.Филаретом Киевским). Что же касается библ. общества, то Ф. назвал запрещение его плодом недостойных интриг, клеветы и «выдумок». Мнение святителя оказалось решающим, и дело «русской Библии» получило ход (см. ст.: Переводы Библии на русский язык; Синодальный перевод).

Ф. внес важный вклад и в создание принципов перевода. Еще в 1845 (т. е. при Николае I) он обосновал необходимость использования *масоретского текста при переводе. Однако статья Ф. на эту тему («О догматическом достоинстве и охранительном употреблении греческого Семидесяти толковников и славянского переводов Свящ. Писания») вышла лишь при Александре II (М., 1858). В ней Ф. указал на католич. тенденцию следовать только *Вульгате, и протестантскую, к–рая при переводе ВЗ ориентировалась лишь на евр. текст. Эти крайности Ф. предлагал преодолеть, ориентируясь на Септуагинту и масоретский текст. Греч. перевод важен потому, что «в нем можно видеть зеркало текста еврейского: каков он был за двести и более лет до Рождества Христова». Особенно драгоценны свидетельства Септуагинты для мест, имеющих пророческий, мессианский характер. Однако, добавляет святитель, «справедливость, польза и необходимость требует, чтобы и еврейский текст также в догматическом достоинстве принимаем был в соображение при истолковании священного Писания». Наряду с этим, по мнению Ф., высокую ценность имеет и перевод на *церк. — слав. язык, поскольку он один из древнейших в Европе. Этот синтетич. принцип лег в основу работы синодальных переводчиков Библии, хотя им и не удалось установить точные критерии для определения, когда нужно пользоваться греч., когда евр., а когда слав. текстами. Дискуссия по этому вопросу возобновилась уже после смерти Ф. в связи с выходом син. перевода (см. полемику между *Горским–Платоновым и еп.*Феофаном Говоровым).