Библиотека мировой литературы для детей, т. 30, кн. 2

Мама не отвечает. Она снимает с вешалки свою шубу, берет теплую белую шаль и начинает одеваться. Бабушка подает ей вещевой мешок. Потом мы все трое садимся и долго молчим. Только бабушка что-то тихонько шепчет про себя.

Вдруг мама поднимается с места, обнимает сначала бабушку, потом меня и, прощаясь, говорит:

— Будьте живы-здоровы!

Мне становится очень жаль маму. На дворе темно и холодно. Сейчас зима, а мама отправляется в далекий путь!

Вот она, такая маленькая и тоненькая, быстро-быстро идет к двери. На пороге еще раз оборачивается, улыбается нам, говорит «до свиданья» и открывает дверь.

Вот она вышла во двор. Я слышу ее шаги, она ступит ногой — снег скрипит: скрип… скрип… скрип…

Вот открылись и закрылись ворота. Теперь уже снег скрипит на улице. Шаги удаляются, они делаются все тише, тише. Скрип… скрип…

Мы с бабушкой остаемся вдвоем и долго молчим. Потом я спрашиваю:

— Бабушка, что такое «сорок бед»?

Бабушка вздыхает:

— Не знать бы тебе ни одной, сынок!

Где сабля Батыра?

Мы живем вдвоем с бабушкой. Бабушка часто задумывается.

— Что же это нам нет ни письма, ни весточки? — говорит она.

Я уже не помню, сколько прошло ночей с тех пор, как уехала мама. За это время у нас случилось много нового: отелилась корова, а у черной рогатой овцы стало двое ягнят; один ягненок черный, другой — белый. В холодные дни мы приносим ягнят в дом. Они еще очень глупенькие, ничего не понимают. То прижмутся к раскаленной железной печке и опалят шерсть, то прыгнут на высокий сундук и упадут на пол. Когда ягнята поедят и согреются, они играют и бегают по дому.

— Эх, скотинка милая, как радуется! — говорит бабушка.

Спицы останавливаются в ее руках, она смотрит из-под очков на ягнят и показывает мне на них глазами. Клубок шерсти скатывается с ее колен на пол. Бабушка вяжет варежки для тех, кто на фронте. Я сижу на полу и прокладываю из лучинок мост между двумя валенками.

Бабушка снова начинает быстро-быстро вязать, а сама нет-нет да и взглянет на меня, приговаривая:

— Как радуются, как играют! И ягнятам весело, когда их двое. Вот если бы у тебя был брат или сестра, как было бы хорошо…

Я подбегаю к бабушке и прижимаюсь к ее плечу.

— У Фарита есть братишка, у Марата есть сестра, только у меня никого нет, — сейчас же жалуюсь я.

— А если бы у тебя была сестричка, ты любил бы ее? — спрашивает бабушка.

— О-о-очень бы любил! О-о-о! Если б у меня была сестричка!.. Я всегда носил бы ее на руках, ни разу не уронил бы. Как Марат!

Бабушка мягкой рукой гладит меня по голове. Мне хочется, чтоб она еще что-нибудь сказала, но она больше не говорит ни слова.

Я возвращаюсь к своему мостику. Но мостика уже нет. Ягнята, играя, рассыпали все лучинки. Ягнятам весело, их двое. А мне одному и играть не хочется. Если бы правда у меня была сестра! Я залезаю на сундук и сижу без дела. Сестричка, о которой говорила бабушка, встает перед моими глазами как живая. Я так ясно ее вижу. Вначале она кажется очень маленькой, а немного погодя становится такой же, как сестренка Марата — Фагима. У нее рыжие волосы, а на красном платьице нарисованы кружочки, похожие на глаза нашего гуся.

Целый день я думаю только о сестренке.

Вечером ложусь в кровать и жду, когда бабушка кончит свою работу. Иногда так и засыпаю, не дождавшись, когда ляжет бабушка. Но сегодня я не могу уснуть. На дворе буран. Ветер ударяет в ставни, и они грохочут на весь дом.

И в такую пургу нет дома ни папы, ни мамы! Может быть, они где-нибудь мерзнут… А сестричка моя? Мне кажется, будто она около папы и мамы…

Бабушка выливает воду из самовара, вытряхивает золу. Этим она всегда заканчивает свои хлопоты за день. И вот уже погасила свет, ложится в свою постель, недалеко от меня. Я высовываю голову из-под теплого одеяла и тихонько прошу:

— Бабушка, бабусенька, расскажи сказку!

— Ты все еще не спишь, ночная птичка? — спрашивает она.

— Только одну сказку, бабуся, а потом я засну, — снова прошу я и уютно сворачиваюсь под одеялом.

В доме темно и тихо. Даже ветер на дворе как будто перестает выть. Бабушка начинает рассказывать. Ее голос становится глухим, мне кажется — он доносится откуда-то издалека… нет, не издалека, а из давних-давних времен.

— В давние-давние времена, — говорит бабушка, — жил-был на свете батыр Тимербек. Однажды на его страну напал царь, у которого было змеиное туловище и двенадцать человеческих голов. Царь этот привел с собой несметное войско. Тимербек вместе со всеми джигитами ушел на поле боя защищать свою страну. А дома у батыра Тимербека осталась красавица сестрица Гульнур с лицом, как луна, с глазами, как звезды.

Однажды Гульнур со своими подругами пришла за водой к озеру. Вдруг поднялась буря, закружился вихрь. Девушки разбежались и спрятались в камышах. Когда буря утихла, девушки вышли из камышей на берег. Только Гульнур не вышла. Ее подруги обыскали все вокруг озера, искали Гульнур до вечера и не нашли. Так и не стало красавицы Гульнур, девушки с лицом, как луна, с глазами, как звезды.