Библиотека потерянных вещей

Она сделала шаг ко мне:

– Я учусь в Джефферсоне четыре года. Но до осени ты даже на точку в поле моего зрения не тянула, так, просто ботан-затворник.

И во что же я превратилась за годы игры в невидимку?

– Но потом ты заменила Алиссу и великолепно справилась с Беатриче, буквально вжилась в роль. Респект. – Она подняла бутылку в честь меня и глотнула пива. – А потом случились качели, и ты уж прости, но мне захотелось узнать, что ждет моего бывшего. Понимаешь, о чем я?

Я понимала, поэтому кивнула.

– Так вот, я решила разузнать, – сказала Лондон. – Видишь ли, уж такой я человек, я знаю даже, кто какой фирмы мыло любит. Но когда я стала расспрашивать о тебе, ответ был у всех один: информации нет. Единственный человек, который был у тебя дома, это Марисоль. – Лондон сделала паузу, потом наклонилась ко мне. – Или ты чище, чем лавандовое мыло Брин, или ты, подруга, скрываешь какую-то мерзость. Но теперь мне уже все равно. Наслаждайся наградой. – Пожав плечами, она скрылась в комнате Марен.

Дверь хлопнула. Я обессиленно прислонилась к стене, сердце колотилось, как бешеное, с одним только желанием: пусть бы все признания, обвинения и открытия Лондон скрылись в комнате вместе с ее красными губами и замшевыми платформами.

– Дарси? – Ко мне вдруг подошел Эшер.

Я обернулась, не успев отдышаться:

– Была очередь. Я…

– Знаю. Столкнулся с Алиссой. – Он положил теплые ладони на мои руки. – Слушай, у меня начинает болеть голова. Не мигрень, а головокружение. Вести машину могу, но надо уходить прямо сейчас. – Он не сводил с меня взгляда. – Ты как, нормально?

Я хотела рассказать ему про Лондон, но подступавшая головная боль и головокружение могли помешать Эшеру вернуться к полетам, так что разговор определенно мог подождать.

– Я нормально. Пошли вниз. – И подальше отсюда.

Он взял меня за руку, но, когда мы шли по коридору, две фигуры, хихикая, скрылись в холле у лестницы. Я успела ясно увидеть бирюзовую ткань с цветами, чтобы понять, что это было мини-платье, а значит, это была Марисоль Роблес. И она была с каким-то парнем.

Мы с Эшером, украдкой посмотрев друг на друга, заглянули за выступ стены. Парочка устроилась на мягком кресле в углу холла, образовав из рук, губ и ног новый, еще неизвестный в геометрии многоугольник.

– Да ведь это же… – зашептала я Эшеру в ухо.

– Знаю, – шепотом ответил Эшер, когда мы прошмыгнули мимо ничего не замечавшей парочки на первый этаж.

– Но она с…

– Знаю.

Марисоль Роблес и Джейс Доннелли.

У выхода мы остановились.

– Мне нужно время, чтобы это переварить.

Эшер рассмеялся. Я посмотрела на него. Наши взгляды встретились. Мои раскрасневшиеся щеки предательски показывали, что творилось в моем воображении. Думал ли Эшер о другой паре? Составлял ли список возможного?

По тому, как он закусил губы и выгнул брови, я поняла: да, думал. Могу поклясться своими книгами.

– Хм-м, – сказала я. Серебряный желудь обжигал грудь.

– Так. – Очень длинная пауза. – Похоже, твой водитель занят. Если ты не против уйти пораньше, я тебя отвезу.

Я бросила взгляд в глубь дома Джейса.

– Знаешь, я уже устала от этой вечеринки, – сказала я, вышла вслед за Эшером из дома, и мы направились к черному «форду».

Усадив меня, Эшер закрыл свою дверь.

– Ты в шоке? В ужасе?

Я выдохнула, рассмеялась. Марисоль и Джейс? Мэшап Джерисоль оказался реальным.

– А ты что, нет? Я этого совершенно не ожидала.

– А я ожидал.

Я резко повернулась к нему.

– Джейс уже давно интересуется Марисоль. Но прошлым летом ему подвернулась Брин, а потом он просто струсил. И вот… – Побарабанив по рулю, Эшер завел машину. – Видимо, они решили больше не тратить время. – Улыбнувшись, он отъехал от тротуара. – Нет сомнения, она все тебе расскажет.

Нет сомнения, расскажет, и скоро. Я щелкнула ремнем безопасности, вспоминая ту ночь, когда Эшер вез меня домой после вечеринки в аэропорту. Тогда от шершавой ткани ремня у меня на груди пахло духами Лондон. Сейчас этот конфетно-сладкий аромат улетучился, но вот облако сказанных Лондон слов мне развеять не удавалось.

Я старалась стать лучше для себя самой. Превратиться из невидимки в настоящую девчонку, потому что мне хотелось быть вместе с парнем, в котором я видела не просто переходящий трофей. Я старалась говорить себе хорошие слова, причем только те, что были правдой. Меня зовут Дарси Уэллс, и я ношу на шее обещание, которое сама могу воплотить в жизнь.

Но Лондон тоже сказала правду там, в коридоре. Скрывала. Затворница. Точка. Мерзость. Эти четыре слова тоже были моими.

В черную сумочку я не положила книг, которые могли бы поглотить все эти чудовищные слоги, сделав их маленькими, незначительными. За два квартала от нас знакомый комфорт моей домашней библиотеки предлагал мне старые проверенные средства, но, когда Эшер повернул на Хувер-авеню, у меня внутри все сжалось.

– Вот здесь. – Я указала на свободное место для парковки, которое было не очень близко к моему дому, но и не так уж далеко от него. – Здесь нормально.