Библиотека. Повести

— Но ведь это и есть твоя «икра». А я тоже голодна, — сказала Наташа и потянулась за очередной «чипсиной». Но доктор не дал. Жестом фокусника он скинул салфетку с прикрытых шампанского и икры.

— Что? Правда, что ли? Я и «чипс» с удовольствием бы поела.

Доктор согласно кивнул.

— Это я уже успел заметить. Вон, полтарелки уже смолола. Но уговор дороже денег. Что заказала, то и будешь есть.

Он открыл шампанское, налил ей бокал, а потом стал намазывать горкой икру на тостики и класть ей в рот. Вначале она сопротивлялась, но было вкусно, и вообще ей было приятно то, что он делает, поэтому полуинтимная процедура продолжалась, пока она не насытилась. А потом они любили друг друга, и это даже нельзя было назвать сексом. Это было слияние тел, в котором они сцепились каждой клеточкой, и хотели бы, чтобы это продолжалось вечно. Тем более что подспудно в них оставался страх, что это, может, последняя ночь в жизни. Наконец, они разъединились и, усталые, уже засыпали, когда вдруг сонная Наташа сказала:

— Доктор, я знаю, как буду тебя называть. «Мой любимый».

* * *

Утром, когда доктор открыл глаза, он ожидал увидеть привычную обстановку своей квартиры, но рядом спала Наташа, и он понял, что это был вовсе не странный сон. Он обнял женщину, и ему снова её захотелось. Та мурлыкнула сквозь сон и сказала:

— Милый, я ещё сплю, но если ты очень хочешь…

Доктор провёл губами по её плечу.

— Я подожду, когда ты захочешь.

Умывшись и одевшись, доктор спустился вниз и вышел на улицу. По ней деловито, как во всём мире, шли по своим делам чудовища и вежливо с ним здоровались. Он перешёл через дорогу. В кафе его радостно приветствовал хозяин.

— Ну, как девочка? — спросил Верд.

— Вы знаете, просто чудо. Она успела принять только две таблетки, а температура уже спала, да и сама она стала бодрее. Может, посмотрите?

— Я за этим и пришёл, — внутренне гордясь собой, ответил Верд.

Они поднялись наверх, и доктор, перекрестясь, попросил свою пациентку открыть пасть. Состояние было действительно лучше. Миндалины побледнели, и червей стало меньше, да и визжали они тише. Удовлетворённый и более уверенный в себе, Верд обернулся к хозяину.

— Что ж, я думаю, дело идёт на поправку. Будем продолжать то же лечение.

Хозяин засуетился.

— Я просто не знаю, как мне вас благодарить. А пока, может, коньячку?

— Нет, спасибо. Рановато ещё. Пойду обратно к себе, — и доктор, у которого пело на душе, пошёл обратно. Но, по роковому стечению обстоятельств, снова чуть не натолкнулся на Витька. Тот опять отшатнулся и собрался идти дальше. Доктор окликнул его. Тот остановился, но не обернулся. Доктор примирительным тоном позвал его ещё раз. Чудовище обернулось. Доктор протянул руку.

— Витек! Извини. Вчера я просто испугался.

Тот некоторое время колебался, а потом тоже протянул одну из конечностей.

— Ладно, док, чего уж там. Я тоже испугался, — и пошёл своей дорогой.

Доктор отметил про себя, что тот уже знает, кем он является, и пересёк улицу.

На скамеечке перед гостиницей сидела папка и разгадывала кроссворд. Она радостно приветствовала его, и доктор уже было остановился поболтать, когда услышал женский визг.

— Что там происходит? — с тревогой спросил доктор.

— Да ничего, — с некоторым сомнением ответила папка. — Просто послал убрать в вашем номере. Вы же не хотите жить в грязи?

— И кого же ты послал? — с подозрением спросил Верд.

— Кого? Свою невесту. Между прочим, это не её функция. Она, по сути, хозяйка гостиницы. И то, что она делает, это скорее признак уважения, — гордо сказала папка.

— На кого она похожа? — с ещё большим подозрением спросил доктор.

— Она самое прекрасное существо на свете, — несколько расплывчато сообщила папка, а Верд со всех ног бросился наверх.

Небольшое, похожее на медузу чудовище с пылесосом ходило по номеру и что-то ворчало. Наташа напоминала барельеф. Она стояла, не переставая визжать, в позе распятия на кровати, вжавшись в стену так, что казалось, будто она слилась с ней и при этом приняла её цвет. Доктор подошёл и подал ей руку.

— Наташенька, успокойся, всё хорошо.

Та жалобно посмотрела, но визжать перестала, хотя с кровати слезть не согласилась.

Доктор тем временем подошёл к медузе.

— Позвольте представиться: доктор Верд, — светским тоном произнёс он.

Медуза перестала ворчать.

— Можете не представляться. Я умею читать, да и так весь город знает, кто вы. У меня к вам лишь одна просьба. Можете попросить вашу женщину так не кричать.

— Но она просто испугалась. Ваш вид для нас немного непривычен, — успокаивающе сказал Верд.

— А вы что, думаете, что для нас выглядите красавцами? — колко спросила медуза. — Одно дело видеть вас по телевизору, а другое в жизни. Если она не может удержаться, я оставлю пылесос и всё остальное. Пусть убирает сама.

Но доктор продолжал политику примирения.

— Ну, хорошо, хорошо. Я обязательно скажу ей. Но вы знаете, я чувствую себя неудобно, — как на светском рауте, произнёс Верд. — Вы со мной знакомы, а я с вами нет. Могу ли я узнать ваше имя?

— Муся, — несколько смущённо ответила та.