Библиотека. Повести

— Док, я так рад, я вас поздравляю.

— Спасибо, Миша, — тоном учителя сказал Верд. — Миш, а ты хочешь играть в баскетбол? Вот у нас есть теперь тренер, — и показал на Мики. Тот в это время потихонечку отодвигался на лавочке подальше.

Мишка присмотрелся и вдруг зарычал от возбуждения.

— Мики Норт! Живой Мики Норт! — и тут же схватил того в свои лапищи и прижал к себе. — У меня же в комнате висит его фотография. Он мой любимый игрок.

Баскетболист потихонечку зеленел.

— Миша! — строго сказал доктор. — Если ты его не отпустишь, у нас не будет живого Мики Норта.

— О, чёрт! Простите, — и Миша, бережно усадив спортсмена на место, поскакал к себе с воплями «я буду играть в баскетбол».

Некоторое время баскетболист не мог отдышаться, а потом, довольно грубо выругавшись, произнёс:

— Чтоб ты сдох, доктор, со своими штучками.

А тот откровенно расхохотался.

Они снова замолчали, хотя было видно, что спортсмену не терпится что-то спросить. Наконец, он решился.

— Док, можно я задам нескромный вопрос?

— Ради бога, — не без удивления ответил тот.

— Док! Ты когда-нибудь спал с моей женой?

Верд задумчиво посмотрел на него.

— Не буду врать, — спортсмен напрягся. — Мне часто хотелось это сделать, но, — увы.

— А почему?

— На это существуют три причины. Первая: хотя она и очень красивая женщина, я никогда не был в неё влюблён. Вторая: я боялся потерять хорошего товарища. И третья: я не хотел терять отличного работника.

— Ты такой расчётливый? — с сомнением спросил Мики. — Пока ты производишь впечатление скорее чокнутого.

Доктор усмехнулся.

— Док, — гнул свою линию Мики, — в этом месте есть только две женщины, и обе красивые. Это наши жёны. Если я узнаю, что у тебя что-то происходит с моей женой, я оторву тебе ноги.

Верд тяжело вздохнул.

— То, что ты говоришь, бессмысленно.

— Почему? — удивился баскетболист.

— Очень просто. Потому что не мы выбрали наших женщин, а они нас. Моя ночью прибежала сюда одна ради меня. Твоя обратилась к тебе за помощью, чтобы разыскать меня, потому что верила, что с тобой она, как за каменной стеной. Ты ведь тогда приехал не из-за меня, а из-за неё. И если твоя (или моя) жена разлюбит и полюбит кого-нибудь другого, поломаешь ты ноги сопернику или нет, ты её не вернёшь. Это не твой соперник выиграл, это ты проиграл. Ты не сумел удержать женщину. А если ты думаешь, что твоя жена способна просто на интрижку, то её обижаешь. Что касается количества женщин в окрестностях, а я не монах и не пуританин, то, как здесь говорят, «десять минут небыстрой ходьбы» — и всё…

Какое-то время баскетболист разглядывал доктора.

— Всё-таки ты чокнутый, док, — и дружески хлопнул его по плечу.

В это время раздался женский визг.

Доктор вздохнул.

— Ну, и чья это жена? — с дурацкой надеждой спросил Верд.

Мики прислушался.

— Вроде твоя.

— Ну, а почему твоя не кричит? — непонятно почему возмутился доктор.

Баскетболист вдруг ухмыльнулся.

— Наверное, слишком долго работала с тобой. Пошли разбираться.

* * *

На скамеечке как всегда сидела папка и читала газету. Мики пошёл к себе в номер, а Верд задержался.

— Сеня, кого ты сегодня послал убирать номер?

— Да никого, обычная обслуга.

— А на кого она похожа, эта обслуга? — грозно спросил доктор.

— На кого? — пожала плечами папка. — Ну, скорее всего, на крокодильчиков.

— Так что, я теперь каждый раз буду так бегать? — всплеснул руками доктор.

Папка неожиданно строго поглядела на него.

— Во-первых, если твоя жена собирается здесь жить, ей нужно привыкать. А во-вторых, ты будешь бегать не каждый раз, а всю жизнь. И для неё, и ради неё. Потому что попал в ловушку, называемую «любовь». А женщине всего лишь надо, чтобы ты пришёл и успокоил, чтобы она почувствовала, что у неё есть защитник. Так что лучше не трепись по-пустому.

Верд хотел было ответить, но плюнул и пошёл к себе.

В номере, как обычно, в виде барельефа стояла Наташа, а по номеру ходили два существа, как выразилась папка, крокодильчики, от вида которых рот доктора наполнился слюной, которую он судорожно сглотнул. Увидев Верда, Наташа тут же спрыгнула с кровати и спряталась за его спиной. Он повернулся и поцеловал её в щёку. А потом подошёл к крокодильчикам.

— Доброе утро. Я доктор — Верд.

— Доброе утро, доктор, — ответило одно из чудовищ. — Мы бы хотели попросить вас об одном одолжении.

— Я даже догадываюсь, о каком, — невольно усмехнулся Верд.

Крокодильчики непонимающе на него посмотрели.

— Доктор, мы хотели попросить вас поговорить с вашей женой, чтобы она так не кричала. Это мешает работать, а кроме того, у нас очень чувствительные барабанные перепонки.

Верд важно кивнул.

— Хорошо, она больше не будет!

— Спасибо, — обрадовались крокодильчики. — В принципе, мы закончили и можем уходить. А ещё мы вас поздравляем.

Наташа виновато посмотрела на доктора.

— Милый, я постараюсь привыкнуть, — и обняла его за шею.

И, как это часто бывает, после одних острых ощущений им захотелось других, и снова хотелось, чтобы это не кончалось. Но, в конце концов, они устали. Они расслабленно лежали на кровати, как вдруг Наташа всполошилась.