Библиотекарь

То, как он произносит мое имя, является шоком для моего организма, и я чуть не качаюсь на пятках. Почему это звучит так сексуально? Я проигрываю это в уме.

— Почему?

— Ты заморачиваешь мой мозг. Я даже не понимаю, почему ты позволила мне поцеловать тебя. Я набросился на тебя, словно животное. Прости.

— П-прости? Ты сожалеешь, что поцеловал меня?

Он откидывается назад и выглядит так, будто я только что дала ему пощечину.

— Что? Нет. Я не это имею в виду. Боже, Дженна. Поцеловать тебя — мечта. Я могу умереть счастливым человеком прямо сейчас.

— Тогда, о чем ты сожалеешь?

— Возможно, ты пришла сюда не за этим.

Ох, он не знает. Он понятия не имеет, насколько я одержима им.

— Но это так.

Он наклоняет голову набок, как будто я говорю на другом языке, как будто он не может поверить в то, что я говорю.

— Я тебе нравлюсь?

— Да. А я нравлюсь тебе?

Джейкоб резко рассмеялся, пробегая рукой по коротким темным волосам.

— Нравишься ли ты мне? Это совершенно не описывает того, что я чувствую к тебе.

Я сплю? Возможно ли, что я потеряла сознание на вечеринке и мой разум вызвал все это в воображении? Но он кажется слишком реальным. Все кажется слишком реальным.

Расправив плечи, я ухмыляюсь.

— Значит покажи мне.

Глава 3

ДЖЕЙКОБ

Ей не нужно повторять дважды.

Я набрасываюсь на её губы, как голодающий, пожирающий свою любимую еду. Я вышел из-под контроля, действую инстинктивно и одержим желанием отдать ей все, что у меня есть.

Не знаю, чем я её заслужил, но она здесь и принимает все, что я ей даю. И я даю ей все.

Не прерывая поцелуя, мои руки скользят по её восхитительным изгибам. Как будто каждая часть меня знает, что это редкий дар — быть с ней, прикасаться к ней, доставлять ей удовольствие. И, черт возьми, если я потрачу на это хоть секунду.

Я прислоняю её к полке, стараясь обхватить её затылок, чтобы она ни обо что не ударилась.

Дженна хнычет, когда я отстраняюсь, и я смеюсь, мне нравится, насколько она отзывчива, и я стараюсь сохранить каждый момент в своей памяти, чтобы можно было бы вернуться к нему и переигрывать так часто, как захочу.

Мои губы касаются её щеки, раковины уха, линии подбородка. Затем я начинаю свое путешествие вниз — по изгибу её горла, её обнаженному декольте и вниз, вниз, вниз.

Её пальцы дергают меня за волосы, и я радуюсь уколу боли. Она может вырвать мне все волосы, если захочет.

Сидя на корточках, я нахожусь на уровне её киски. Я смотрю на неё, и вижу, что её глаза закрыты, грудь вздымается от напряжения, как будто она только что пробежала марафон.

— Глаза сюда, Дженна.

Она резко открывает глаза и смотрит на меня остекленевшими от похоти глазами.

Не отрывая глаз, я провожу грубыми мозолистыми руками по её бедрам в чулках. Они мне не нравятся. Мне не нравится все, что разделяет нашу кожу.

Итак, я рву их, и звук разрывания раздается в этом углу. Понятия не имею, сколько людей осталось в читальном зале, но меньше всего мне хочется, чтобы меня отвлекали, поэтому я буду продвигаться медленнее и особенно осторожно.

Не хочу прерывать этот момент с ней — момент, которого у меня, возможно, больше никогда не будет.

Я целую одно гладкое сливочное бедро, и она вздрагивает. Вот так. Моя миссия — доставить ей такое удовольствие, что она захочет повторить это.

Я оставляю поцелуи вверх, пока мой рот не оказывается всего в дюйме от её холмика. Её белые хлопковые трусики насквозь промокли, и я чувствую запах её возбуждения.

Чертовски готова. Готова для меня. Только моя.

Моя рука дрожит, когда я тянусь к её трусикам и оттягиваю их в сторону, пытаясь подавить стон от того, какая красивая её блестящая киска. Почти истекающая.

Я высовываю язык и провожу им по её щели, чувствуя трепет её складок. Она резко втягивает воздух и крепко сжимает губы, чтобы не дать вырваться стону.

Хорошая девочка. Она тоже не хочет, чтобы нас отвлекали.

Её длинные ногти впиваются в мою кожу головы, а я прижимаюсь языком к её чувствительному бугорку, поочередно облизывая щелку и сжимая губы на её твердой кнопочке.

Недостаточно.

Дженна пытается что-то сказать, когда я закидываю одну ее ногу на плечо, затем другую. Я встаю и поднимаю еше вверх, её голова почти достигает самой верхней части полки. Она пытается удержаться за что-нибудь, случайно сталкивая при этом книги.

На пол падает пара книг в мягкой обложке, но звук настолько тихий, я уверен, что никто его не услышал.

— Я-я сожалею об этом. Я…

Я даже не даю ей закончить слова, вгоняя язык в её тесные стенки. Она сжимается вокруг меня, и я почти вою от удовлетворения. Я держу руки на её бедрах, чтобы удержать её, но она все еще корчится и бьется, толкая бедра вперед и позволяя мне войти глубже.

Ебать. Я бы отдал все, чтобы вместо этого мой член был внутри неё.

Мои руки обхватывают её задницу, помогая ей двигаться и направляя внутрь и наружу мой язык. Когда её бедра сжимаются вокруг моей головы, захватывая меня, я понимаю, что нет лучшего способа умереть.

Мне не нужно дышать. Ебать. Она нужна мне больше, чем дыхание.

— Ох. О, Боже. Да, да, да.