Биение жизни. Почему сердце – наш самый важный орган чувств

Я несколько месяцев черпал вдохновение в этом кругу, после чего утратил к нему интерес. Я собирался стать «настоящим» хирургом, заниматься разрезами и швами, шунтированием и заменой вентилей. Но постиг ли я суть материи и энергии сердца? Конечно, я знал, что такое уравнение значения, теория относительности Эйнштейна: E=mc². Но что за ним скрывается? В теории относительности очень малые количества массы способны превращаться в очень большое количество энергии, и наоборот. Все, что для этого нужно, так это квадрат скорости света. Скорости, которую сердце моего «Порше» было выдать не в силах. «Мы», спокойно урча, возвращались домой. Вечером я углубился в литературу. Возникло ощущение, будто я по-новому понял что-то давно известное. Я больше не был студентом, молодым врачом, как прежде. Я был кардиохирургом в поисках истинного сердца. Материя и энергия являются сущностью Бытия и неразрывно связаны между собой, начиная с крошечных составных частей атома и заканчивая гигантскими скоплениями галактик [152, 38].

В ту ночь я долго сидел за книгами и занимался поисками в Интернете, а когда наконец уснул, мне стали сниться дикие сны. Восседая на атомах, я со скоростью света мчался через галактики, которые все больше расширялись и в итоге сжирались черными дырами. Они заглотили и свет, и меня. Наутро я проснулся, мокрый от пота, с бешено колотящимся сердцем. Я был в замешательстве. Куда меня все это выведет?

Через несколько недель я познакомился с английским юмором, тонкой эксцентрикой и изысканной ученостью. Два известных на весь мир профессора из Оксфорда, исследователи сердца Дэнис Ноубл и Дэвид Патерсон, обсуждали в видео-интервью будущее кардиологии [153]. Патерсон разделял мои взгляды, говоря о том, что величайший вызов современной медицины заключается в том, чтобы снова соединить фрагменты обследуемого человека вплоть до генетических деталей и интегрировать их в целостную медицину. Это задача междисциплинарной, транснациональной медицины на стыке математики, физики, химии, информатики, инженерных и социальных наук, психологии и философии. Его мудрые слова произвели на меня неизгладимое впечатление, и я решил увеличить масштаб своих поисков сердечных тайн и начать мыслить шире, чем привык.

Во времена моего студенчества – а во многих местах и по сей день – кардиологи преподают науку о сердце, неврологи – о мозге, а психиатры – о душе. Этот редукционизм современной медицины разложил человека на дисциплины об органах и молекулах. С одной стороны, так удобнее понять функции в деталях. С другой стороны, при этом упускаются из вида важные взаимосвязи. Все целиком – это нечто большее, чем голос отдельных частей, и это «большее» находится в сложном взаимодействии с системами органов, с телом, психикой и, разумеется, с окружающей средой. Но какие фрагменты целого способно воспринимать сердце? И хотя мы это в себе ощущаем, мы до сих пор не обнаружили в сердце никаких датчиков сочувствия или любви. Если присмотреться внимательнее, то в прекрасном слове «воспринимать» заключена одна очень важная часть, а именно «принимать». Я себе этот вопрос еще не задавал, но является ли то, что мы воспринимаем органами чувств, что мы слышим, видим, чувствуем на запах и вкус и к чему прикасаемся, истиной?

Единое целое

Истиной в философском смысле является все, что есть, и любое Бытие означает истину. А это может быть значительно больше, чем мы можем овеществить своими органами чувств физиологически измеримым образом. И может выходить далеко за рамки наших представлений. Истина с точки зрения понятия и содержания значительно отличается от реальности. Слово «реальность» произошло от латинского res и обозначает «предмет» или «вещь». Следовательно, реальность – это вещественность. Мы называем реальным то, что способны охватить своими пятью классическими органами чувств. Предметы, к которым мы прикасаемся руками или кожей и которые видим глазами. А также яства, которые мы чуем носом и смакуем языком. И, конечно же, шумы, которые улавливаем ушами. Наш орган чувств – глаз – позволяет различать определенные длины световых волн, которые в виде цветов отображают внутреннее представление о реальности. То, что мы, люди, постигаем своими органами чувств, является не истиной, а реальностью, которая представляет собой четко ограниченный сегмент истины, а прежде всего бытия.