Бифуркатор

– Оружие может быть необычным, – шипит Стёпка. – Например какой-нибудь фотонный размолекулятор.

– Да хоть ионовая чёрная дыра, – заявляет Серый.

– Ионная, – поправляет Стёпка.

– Мне интересно другое, – Серёга оглядывает окрестности. Кажется, его нисколько не волнует шпион доктора Вечности. – Помост странный, станция очень странная.

Теперь оглядываюсь и я. Действительно странно: перрон деревянный, а не заасфальтированный, фонари, бьющие светом в тёмное небо, напоминают фашистские, я видел подобные в одном из фильмов.

– Что за станция такая? – хмурится Сергей.

– Колтупановка, – раздаётся позади голос.

Мы оборачиваемся и видим пожилого работника РЖД в соответствующей робе. Он опирается на железный лом и достаёт из кармана сигаретку.

– Никогда на этой станции поезда больше четырёх минут не задерживались, сейчас заминочка из-за сто пятнадцатого. Видите?

Рабочий указывает в сторону, откуда мы приехали, и тут же мимо, за нашим поездом с рёвом проносится другой состав.

– Вот сейчас он отъедет, и вы поедете! – кричит рабочий.

– Тогда нам стоит возвратиться, – улыбается Серый и приветливо кивает головой.

– Стоит, – раздаётся третий голос из темноты. Позади рабочего пряталось уютное здание-станция, и оттуда из-за открытой двери вышел он.

Оранжевый работник компании Сомерсет, которому я дал кличку Буратино.

**

Речь парализует, язык отнимается. Растерянный Стёпка не сразу догадывается, кто выходит к нам навстречу. Мимолётная встреча с Буратино двадцать третьего июля уже верно забылась моим закадычным умником. А вот Серый, не видевший до этого Буратино ни разу, смело спрашивает:

– А вы кто такой будете?

– Тот, кто вас в конце концов убьёт. Надеюсь сделать это сей ночью. Уж больно вы отнимаете время у нас.

Я замечаю, что на Буратино уже нет формы, однако рубашка всё равно оранжевого цвета. А на носу всё ещё сидят круглые тёмные очки, хотя даже фонари не в силах победить мрак, и света не доставало.

Теперь и Серёга чуточку бледнеет.

– Мы ещё посмотрим чьи мышцы крепче, оранжевый баран, – говорит он.

Буратино улыбается, обнажая ряд идеально белых зубов.

– Теперь убить вас для меня дело чести. Особенно вас, Сергей Герундов.

– Кишка тонка, – улыбается в ответ Серый, но даже я чувствую блеф сквозь уверенные нотки голоса старшего товарища, а значит, Буратино и подавно услышал.

– Так! – внезапно восклицает работник РЖД, который до этого растерянно переводил взгляд то на нас, то на Буратино и крутит в руках замученную сигарету. – Ишь чего устроили. А ну живо все четверо в вагон! Поезд сейчас отправится.

Думаю, этот небритый дядька хотел защитить нас, но испугался впутываться в неизвестную ему историю, и решил решить конфликт своим способом: отстранением, как когда-то двадцать третьего июля я поступил с Андрюшкой.

Буратино швыряет в мужчину испепеляющий взгляд и грозит нам пальцем:

– Я загляну к вам в гости.

С этими словами оранжевый поддонок рысцой несётся к одному из задних вагонов.

– Он что, с нами поедет? – шепчет Серёга, приближаясь к нашему вагону, где у входа проводница скучает уже одна.

– Похоже на то, – чуточку испуганно произносит Стёпка. И эта ночь впервые кажется мне холодной.

Мы забираемся в вагон, как раз когда холодный голос за окном через динамики оповещает, что поезд отправится через пять минут. По дороге к купе мы активно шепчемся о Буратино и его преимуществах. Стёпка утверждает, что до Сызрани мы не доедем, потому что оранжевому монстру стоит только войти в наше купе, и нас накроет как крыс в мышеловке. Дискуссия резко обрывается, когда мы вваливаемся к себе и немедля вспоминаем, что едем уже не одни. Старик с бородой сидит на левой нижней полке и копается в своей небольшой походной сумке. На столе перед ним притаился стакан с ложкой.

Заслышав нас, бедовый старичок отрывается от занятия, приветствует и снова углубляется в сумку. Умерив свой болтологический пыл, мы втроём присаживаемся напротив. А ведь мы думали, что именно этот дедок и будет шпионом доктора Вечности, вот дураки-то.

Я стараюсь не смотреть на спутника, но время от времени взгляд срывается в его сторону, кусками выхватывает потёртую белую сумку, растрёпанную седую бороду, птичьи лапки морщинок у глаз. В тишине купе шуршание пакетов в сумке кажется оглушающим.

Наконец старик достаёт коробку с чаем, а Серёга, сидящий у окна, отодвигает занавеску и едва слышно шепчет:

– Тронулись.

Замечаю несколько коротких заинтересованных старческих взгляда, брошенных в нашу сторону. Распаковав худенький пакетик с чаем и бросив его в стакан, старик поднимается и выходит из купе.

– Я думаю, с этим стариком нам будет проще, – шепчу. – Буратино не рискнёт нас убивать при свидетелях.

– Не удивлюсь, если нашему Буратино срать на свидетелей, и он уберёт их вместе с нами, – хмыкает Стёпка.

– Давай без драм, – строго хмурится Серый. – Ты этого доктора Вечность слишком… боготворишь.

– Идеализируешь, я бы сказал, – поправляю старшего. – Кто знает, насколько он силён.

– Полагаю настолько, что… – но Стёпка не успевает договорить. Возвращается старик. Кипяток в его руках медленно окрашивается в оранжевый цвет.